Неведомый город | страница 25
Увидя трех друзей, Кортэр улыбнулся насколько мог приветливее. Он указал им на скамьи и посоветовал крепче держаться.
В тот же момент вагон дрогнул, колеса завизжали и друзья с удивлением увидели, как платформа, англичанин и коттеджи стали исчезать с глаз быстрее, чем в кинематографе. Хотя вагон не трясло, а лишь качало, стоять на ногах не было возможности: скорость движения валила путешественников с ног.
Новые и новые ландшафты так быстро появлялись и исчезали из глаз, что друзья не отдавали себе полного отчета в виденном. Они лишь заметили, что сады сменялись каменными домиками, долины — скалистыми холмами. Иногда с грохотом пролетали ущелья.
Через пять минут вагон остановился у новой платформы. Но через минуту началась та же бешеная езда. Русские, не привыкшие к такому способу передвижения, казалось, не могли придти в себя от изумления, англичанин стоял хладнокровно в своей будке, не спуская рук с различных рычагов и вентилей.
Три минуты спустя вагон снова остановился. Механик указал путешественникам многоэтажный корпус, находившийся за платформой у склона горы.
Ярким красочным пятном выделялся он из серого однотонного фона горной местности. Справа и слева к главному корпусу жалось несколько мелких зданий.
— Меня удивляет эта чрезвычайная быстрота здешнего трамвая, — заметил Руберг, вступая на платформу.
— А меня поразило совсем другое, — ответил инженер. — У этого «трамвая» нет проводов для электрического тока, стало быть, это не трамвай.
— В самом деле, — вскричал студент, оглядываясь, — проводов нет?.. Ах, он уж исчез!
Последнее восклицание относилось к вагону, удалявшемуся от платформы с неимоверной быстротой.
Около самого входа в корпус путешественники были встречены рыжеусым субъектом лет сорока пяти, крепкого телосложения, одетым в рабочую тужурку. Его быстрые, проницательные глазки сверкали из-под рыжих бровей подобно раскаленным угольям и разом пронизали путешественников. «Ну и бульдог», — определил его про себя доктор, взглянув в неприятное лицо англичанина.
— Мне поручено представить вас доктору Блому, — отрывисто сказал незнакомец с неприятными глазами.
Русские молча поклонились.
Из обширного вестибюля широкая лестница вела в ярко освещенный зал, служивший как бы приемной. В ее убранстве замечалась какая-то строгая, изящная простота. Стены, двери с резными украшениями и мебель в строгом северном стиле казались сделанными из полированного дуба. Можно было подумать, что находишься в одном из лучших особняков какой-либо европейской столицы, но легкое, чуть заметное дрожание стен, пола и потолка показывало, что приютившее их огромное здание предназначено не для жилья, а для других целей.
