Высокая болезнь | страница 3



Ну и поступил с тобой по-барски... То есть думал, что по-нашему, по рабоче-крестьянски, а вышло все равно по-барски. Он ведь чего не учел (или, напротив, учел)Ж Что ты его слова прямо в сердце примешь и сам настоящим писателем стать возмечтаешь. Помнишь, когда он был совсем пьяненький? О чем он толковал? О жидах-издателях и как тебе, рабочему пареньку, будет трудно. И как его, Горемыкина, затирали. Тут бы тебе ушки на макушке - и слушать. Потому что в тот момент Горемыкин перед тобой всем нутром выворачивался, голую правду о себе говорил. А ты этой правды-то и не заметил! А все потому, что высокомерен, брат, стал.

И откуда в тебе это высокомерие? Ты посмотри на ногти свои лопатистые. На нос свой - картошкой. На ноги свои кривые, короткие. На пиджачишко плебейский. Впрочем, это бы еще ничего. Но твое "г" фрикативное, ты с ума сбрендил?! С твоим "г" неприлично - слышишь ты, не-при-лично? - стихи вслух читать. И даже писать их неприлично. Потому что "г" это и в письме твоем выпирает.

Не было бы в тебе этого странного высокомерия, ты бы Горемыкина мигом раскусил и случаем воспользовался. Ты бы ему наутро, похмельненькому, про жидов-то и напомнил. А заодно и о фамилии девичьей супруги его эдак невзначай ввернул. Не шантажа и надругательства ради, упаси Бог, а как бы с пониманием. И сел бы Горемыкин на крючок. Притом сам бы охотно на этот крючок сел. Потому что Горемыкин твой хоть и негодяй первостатейный, а все ж таки и страдалец. Понимания в тебе не хватило... Простого человеческого понимания. Теплоты. Бес тебя водил...

А как было бы славно! Был бы ты сейчас не урод, а самый настоящий писатель. В том смысле настоящий, что не шатался бы по Москве, как бомж какой-то. Сидел бы в своем тихом городишечке и делал дела. И книжечки бы были, и работенка в издательстве. Глядишь, и стал бы ты сейчас важным человечком. В Турции бы отдыхал. Или вот хоть с Васей Горемыкиным на даче - на своей, дурачок, даче-то! - коньячок распивал. Эх, ты, Аким-простота!

Ты не смотри на меня, пожалуйста, как комсомолка на гестаповца. Не надо мне глазки строить. Знаю я вас, видал! И не жалко мне вашего брата ничуточки, а только противно. А не заплачешь, не-ет! Потому что ты весь уже сухой, как старая куколка, а мотылек из тебя так и не вылетел. В тебе же - ха-ха! - и сдох. Да и был ли мотылек? Может, мотылька-то и не было? Может, сам уже догадываешься, что не было, и только признаться себе боишься? Но - нет! Такого горбатого могила вылечит.