Шубин. И как запросто он беседовал с принцем Густавом… А все, что принц ему сказал… Ты слышал?
Григорий. Да нет, это блажь! Ясно же, что Дмитрий мертв. Князь Василий Шуйский прибыл сюда вести расследование через три дня после убийства… Все здешние жители видели тело царевича, выставленное на парадном ложе в соборе.
Шубин. Но ложе было двенадцати вершков в высоту и окружено стрельцами. Кто мог разглядеть лицо младенца?
Григорий. Но царица, его мать, которая теперь постриглась в монахини…
Шубин. Разве тебе не известно, что мать принца Густава тоже сказала, что ее сын умер, дабы еще надежнее устроить побег?.. Меня вот что занимает… как только сын ее умер, наш славный царь (да хранит его небо!) заставил ее постричься в монахини.
Григорий. Черт побери, забавная получается история.
Шубин. Не слишком.
Григорий. Почему это?
Шубин. Коли этот предъявит права…
Григорий. На трон? То-то будет забава. Хотел бы я видеть лицо Бориса, когда он узнает эту новость.
Шубин. Очень надеюсь, что он ее не узнает… Гришка, будь хотя бы честным человеком… Кто бы он ни был, это мой гость.
Григорий. Нет, это невозможно… потому что, коли бы Дмитрий не умер…
Шубин. Но эта отметина, отметина под глазом…
Григорий. Да, тут и правда есть что-то странное… но…
Шубин. Пойду скажу жене, чтобы привела мне Жданову… Иногда она говорит, как разумный человек… и помалкивай обо всем, что я тебе сказал!
Уходит.
Сцена шестая
Григорий(один). Может, он просто дерзкий плут. Цыган красит вам лошадь, приделывает ей накладной хвост, вставляет новые зубы… Так же можно и нового царевича справить… Вот бы рассказать Борису или его брату Семену Годунову!.. Сотня рублей, быть может… Да, а еще, быть может, удар ножом вечером, по возвращении из монастыря… Он не любит, когда дуют на пепел этого угличского дела или вмешиваются в государственные тайны… С другой стороны, коли этот запорожец этак вот разъезжает по стране, значит, за ним влиятельная партия… Карманы у него полны золота… Коли он добьется успеха, он озолотит тех, кто ему помог… надобно приглядеться к этому человеку… А вот и он.
Сцена седьмая
Юрий. Да, мой дорогой Шубин, я уезжаю, и немедленно. Нам, степным людям, не дышится вольно в ваших городах.
Шубин. Я хотел бы долго располагать вами, мой почтенный гость, но не смею удерживать вас в моем смиренном жилище. Могу ли я знать, куда вы направляетесь?
Юрий(с улыбкой). В Москву!
Григорий. В Москву!
Юрий. Прощай же, дорогой Шубин. И коли однажды мы встретимся в Москве или на Днепре, знай, что во мне ты найдешь друга. Прощай и ты, Григорий Богданович. Быть тебе богатым настоятелем!
