Сам Цезарь над людьми меня вознес,
Свела с Антонием любви слепая сила.
Но пробил час – без ропота и слез
Змею себе на сердце пригласила.
Ну, тут дело ясное – Клеопатра. Номер два тоже не представляет сложности:
Мудрено жену владыки Арагона
Красотой чужих земель смутить,
Но отдам в залог сокровища короны,
Чтоб корабль Колумбу снарядить.
Правда, не припомню, встречал ли я где-нибудь упоминание о том, пользовалась ли королева Изабелла парфюмерией, но, похоже, у нее просто не было другого выхода – ведь в пятнадцатом веке ванн вроде бы еще не принимали… Могу привести вам также описание Женщин номер три, четыре и пять. Потом описания эти постепенно стали усложняться, и где-то к десятой я даже перестал затруднять себя чтением их примет. Так что одному Богу известно, во что все это вылилось к двадцатому номеру… Но чтобы у вас было полное представление, прочту еще одно стихотворение, седьмое или восьмое, не припомню точно:
Сын мой – герцог. Но про имя свое
Умолчу. Одна из причин –
Каждый скажет: любил меня
Мистера Брауна сын.
Это, по-моему, уже вообще какая-то ахинея… Если учесть, сколько сыновей за исторический период произвели на свет бесчисленные мистеры Брауны и сколько из их сыновей…
– Ха… – Вульф перевернул страницу. – Это Нелл Гуин, английская актриса.
Я обалдело уставился на Вульфа.
– Хм… Скажите пожалуйста, а ведь я и вправду что-то такое припоминаю. Кажется, одного из ее дружков действительно звали не то Браун, не то Браунсон… Только он-то здесь при чем? Ее ведь должен был прославить какой-то король?
– Карл Второй. – Вульф явно был горд собой. – Сыну от нее он пожаловал титул герцога. А отец его, Карл Первый, путешествуя в молодости инкогнито но Испании, называл себя мистером Брауном. Ну и, само собой, Нелл Гуин была любовницей Карла Второго.
– Я вообще-то предпочитаю слово «возлюбленная»… Ладно, сдаюсь, ваша взяла. Вы же у нас эрудит, сколько тысяч книг проглотили… А вот отгадайте-ка тогда еще одну загадку, кажется девятую:
Закон, что он издал до нашей встречи,
Женой его мне зваться запретил.
Запрету своему смиренно повинуясь,
До дней последних он меня любил.
– Ну что? – Я щелкнул пальцами. – Кто эта дама?
– Арчи, – он повернул голову в мою сторону, – ты, кажется, собирался куда-то идти?
– Ну что вы, сэр, вовсе нет. Сегодня, во всяком случае, никуда. Правда, Лили Роуэн заказала столик во «Фламинго» и предлагала заскочить потанцевать, но я ответил, что могу вам понадобиться, а уж ей ли не знать, как я незаменим…
