…Сергеев не успел попить чаю, когда в дверь постучали. Вошел некто длинновязый, в короткой не заправленной в брюки маечке-безрукавке и матерчатых шлепанцах. Волос у пришельца был рыж, кудряв, хотя и редок, зато пёр отовсюду: из грудного выреза майки, из-под мышек, из ушей и ноздрей, конской гривкой сбегал к верхней косточке хребта. Лицо красно-обгорелое поверх размытых веснушек. Видимо, то был человек вольной, не канцелярской жизни, в дружбе с воздухом и солнцем. Подвинув себе широким и неточным жестом стул, он плюхнулся на него, потер виски, лоб и темя для облегчения предстоящей работы мысли и сказал вкрадчиво:
— Извиняюсь, конечно. Как намерены осуществлять отдых?.. Сеточкой не интересуетесь?
— Нет, это запрещенный лов.
— Все запрещено, и все разрешено, — философски заметил пришелец. — Курить можно?
— Сделайте одолжение.
Но папирос у рыжего не оказалось, а Сергеев был некурящим.
— Так что же вы хотите: спиннинг или донки?
— Я не собираюсь ловить рыбу.
— Вот те раз!.. Зачем же вы ехали?.. Ладно, — голос прозвучал деловым нетерпением, — устрою вам лодку.
И неожиданно попал в цель.
Лодка находилась у причала речного трамвая, почти напротив колокольни, и весла там же — в сараюшке. Рыжий принес весла, отомкнул лодочную цепь, а ключи отдал Сергееву. Тот вручил ему положенную мзду. Все недолгое время их общения Сергеев чувствовал, как ток, владевшее рыжим нетерпение, но сейчас любопытство пересилило саднящую гортань жажду: вместо того чтобы сразу взять старт, рыжий топтался на берегу в своих матерчатых шлепанцах и короткой маечке, открывавшей белый веснушчатый живот. Сам не зная почему, Сергеев не хотел, чтобы этот настырный человек знал, куда он поплывет. Достав со дна лодки старую консервную банку, он принялся неторопливо вычерпывать вонючую воду.
— Глядите, стемнеет! — встревоженно крикнул рыжий.
— Глядите, магазин закроют! — в тон ему отозвался Сергеев.
И это сработало.
Выждав, когда длинновязая фигура, проплясав в свете зажегшихся уличных фонарей, скрылась за поворотом, Сергеев оттолкнулся от берега.
Вода уменьшает расстояние вдвое, Сергеев был готов к тому, что колокольня окажется куда дальше от берега, чем казалось. Он сильно работал веслами, из которых одно было короче другого, отчего нос лодки упорно заворачивал прочь от колокольни. Сергеев следил за гребками, пытаясь за счет толчка уравновесить неравенство рычагов, но это мало помогало. Словно некая посторонняя враждебная сила уводила его от цели. Он сел лицом к носу лодки, грести так было неудобно, зато теперь он мог придерживаться курса.
