Карпов искоса посмотрел на своего товарища… Интересно, сам-то он понимает, к какому страшному беспределу ведут эти его жизненные ориентиры?
— Чего косишься? — спросил Максимов.
— Думаю, каких еще дров ты можешь наломать?
— Что ты имеешь в виду? Я, между прочим, ничего ломать не собираюсь. Только строить. Так-то, Толя. Только строить!
— Ага. Могу себе представить.
— Глянь-ка, как там этот хвост. Не отвалился?
Карпов оглянулся. Машина шла уже по Литейному, возвращаясь назад. Отрываясь от подозрительной «Волги», они проехали поворот к «Пальме».
— Нет. Ничего не вижу. Оторвались.
— Оторвались от твоих галлюцинаций, — веско сказал Максимов. — Не пойму: как ты с такими нервами в ментовке работал? Вот за это, наверное, тебя и погнали.
— Не за это.
Максимов проехал по Колокольной, свернул на Марата, покрутился в узеньких переулках и выехал к ресторану… Который еще совсем недавно был практически его собственностью.
— Ого! Глянь-ка, Толя.
— Да… Обустраиваются люди.
Вместо неоновой вывески над крыльцом теперь висело декоративное панно, выполненное из нарочито грубых досок, кое-как подкрашенных отвратительной зеленой краской. На темном фоне ярко выделялась крупная красная надпись: «Штаб».
— Что это они — совсем обалдели? Что еще за «штаб»?
Карпов усмехнулся.
— Закос под ностальгию. Революционеры, мол. Гражданская война, то-се… Декаданс!
— И все-то ты свалил в одну кучу — декаданс, война…
— Это не я, это они. Модное место, кстати, стало.
— Да? — Максимов с подозрением взглянул на писателя.
— Да, — спокойно ответил Карпов. — И деньги у них есть.
— Ну, деньги, это понятно…
— Ничего не понятно. У них большие деньги! У Бурого в жизни бы столько не было, сколько сейчас проходит через этот самый «Штаб».
— Да? Откуда же? Их что — правительство субсидирует?
— Правительство не правительство, а нацики наши местные здесь пасутся. Национал-патриоты, мать их так!
— Ты серьезно? — Лицо Максимова расплылось в странной улыбке. — Это которые «бей жидов, спасай Россию»?
— Ага. Они самые. И башли — от них.
— A у них много?
— Много.
— Никогда не мог понять: кто их кормит? — Максимов покачал головой. — Кому они нужны?
— Есть много разных мнений. И, думаю, бабки к ним тоже с разных сторон валятся. Но деньги есть — это точно. Не раздумал еще?
— Чего?
— Ну, обедать в этом сарае.
— Ты меня обижаешь! Пошли.
Максимов подошел к «Штабу» первым, дернул за ручку. Потом еще раз, и еще. Но дверь не поддавалась.
— Чего они? А, следователь?
