И чем дальше, тем более частыми и нервными делались его шаги — профессор волновался, и уже давно вдохновенная и возбужденная мысль развеяла его тяжелую задумчивость. Вскоре он остановился перед шкафом и достал с полки аккуратно упакованную стопку бумаг.
Так его и застала Клавдия Марковна. Увидев непочатый стакан чая, озабоченно спросила:
— Голубчик, а чай?
Мысли профессора Горского витали на сей раз так далеко от чая, что он не расслышал вопрос жены:
— Что, Клава?
— Чай, говорю.
— А… чай.
Профессор бережно понес пакет к столу.
Клавдия Марковна увидела давно знакомую стопку бумаг, тревога и беспокойство мелькнули в ее добрых глазах. Она с тихой покорностью скорбно произнесла:
— Ты опять, голубчик?
Профессор молчал и, склонив голову, с суровым выражением разворачивал пакет. Захваченный своими думами, он не заметил, как Клавдия Марковна поставила на стол новый стакан с горячим чаем.
Второй стакан янтарного чая остывал нетронутый и забытый.
* * *
Случилось так, что десять календарных строк разбередили волнующую и любимую мечту профессора, и не просто мечту, которая тихо приходит в час отдыха и успокаивает как бром, а мечту, что уже пять лет непрестанно преследует и, точно навязчивая идея, не дает покоя.
Серенькие нескладные строки напомнили о таинствен-нном, еще никем не разгаданном событии, которое произошло двадцать лет назад в глухих, непроходимых таежных дебрях Азии.
…19…года, тихом ясным утром, сейсмографические нервы сибирских обсерваторий вдруг тревожно задрожали и пошли чертить угрожающие ломаные линии. Некая мощная сейсмическая волна валом покатилась по земному шару. Сейсмографы без конца вырисовывали ломаные линии — вестники землетрясения.
Но то было не землетрясение. В глухой фактории Вановара видели, как на тайгу налетел гигантский огненный шквал и грохнул страшным взрывом.
На мгновение на землю пала тьма, ее раскололи удары грома. Вздрогнула земля, и через минуту стало тихо и снова ясно, и только где-то далеко в таежных чащобах полыхал грандиозный пожар. На сотни километров вокруг в Бодайбо, Томском, Усинском слышны были далекие, глухие, мощные раскаты грома, и окна домов со звоном падали на землю.
Сомнений не было — из неизмеримых глубин космоса прилетел и рухнул в тайгу огромный, невиданный в истории человечества по размеру и силе аэролит.
Тунгусские поэты сложили дивные легенды о страшном и могущественном боге огня: он разгневался, накинулся на землю, разметал и испепелил мрачную тысячелетнюю тайгу и зарылся в трясину, запретив кому-либо ступать в пределы своих жутких владений…
