Здесь воздух, кажется, пахнет деньгами. И немалыми! У Сорокина набирается полный рот слюны, он жадно глотает ее, и в глазах его мерцают радужные цвета долларов.
Эрге, окутанный ароматным дымом гаваны, будто сквозь вуаль с усмешкой вглядывался в лицо Сорокина и восторженно думал:
«Какой прекрасный образчик холуйства и мерзости. И впрямь, Господи, дивны дела твои».
— Я хотел бы, Сорокин, побеседовать с вами об одном серьезном, важном, даже почетном и ответственном деле, — начал наконец Эрге, спокойно, нарочито строго подчеркивая каждое слово, — мне кажется… что вы… вероятно, единственный человек… в нашей эмиграции, с которым можно… обсудить это дело.
Сорокин не успевал глотать клубки едкой слюны, от напряжения его бугристое угреватое лицо приобрело свекольный оттенок. Давясь слюной, он лепетал:
— Я от всего сердца благодарю гениального изобретателя за оказанную мне честь и полагаю…
Эрге, не слушая, прервал его болтовню:
— Еще раз подчеркиваю, дело ответственное и важное. И, прежде чем рассказать вам о нем, я должен взять с вас слово, что тем, о чем вы услышите сейчас от меня, вы сможете поделиться с другими лишь по моему разрешению и выбору.
— О, господин Эрге может всецело положиться на меня, как известно… — забормотал вновь Сорокин.
— Хорошо, — спокойно перебил Эрге, — с этим покончено. Я верю вам (Сорокин облизнулся). Итак: мне нужны сейчас несколько человек — люди надежные, мужественные, хорошо знающие Россию и в любую минуту готовые по моему приказу выехать за границу. Вы меня, думаю, поняли?
Еще бы Сорокин не понял! Чего бы стоил тогда Сорокин? Ясно, Эрге просто требуется несколько опытных шпиков. Пахнет деньгами. Сорокин не ошибся! Но надо пользоваться моментом. Такие моменты выпадают все реже. Нужно загрести как можно больше долларов.
Эрге не сводил глаз со своего собеседника. И Сорокину нелегко было под этим взглядом стереть с лица готовность услужить, напустить на себя выражение, так и говорившее: ох, и трудное, господин Эрге, дело, ох как трудно найти в наше время таких людей.
Сорокин деланно вздохнул, поднял вверх свои маленькие глазки, словно задумался над сложной, неразрешимой задачей.
Трудно было долго сохранять задумчивость и деланную напряженность, потому что острые глаза Эрге безжалостно кололи лицо. Вскоре Сорокин виновато посмотрел на инженера и нагло, но одновременно робко прошептал:
— Господин Эрге, дело нелегкое. Но я всем, чем сумею, помогу. Потребуются большие деньги.
