Лайстерд, не услышав ответа на свой вопрос, поднял голову.
— Да… конечно, — нетвердо ответил инженер.
Легкое удивление мелькнуло в глазах миллионера. Что-то странное говорит друг.
Что такое?
— Собственно, решать ничего, — наконец выдавил Эрге. — Я хочу подарить вам свое изобретение.
Лайстерд насторожился. Удивительно! Поразительно! Невероятно!
Эрге собрал остатки сил и, не спуская глаз с лица Лайстерда (который следил за ним, как боксер на ринге за своим противником), уже более равнодушным тоном добавил:
— Но у меня один вопрос, вернее, два. Первое, сколько прибыли дают вам в год, скажем, пятьсот тысяч долларов? Допустим — пятьсот долларов сверху.
Ага! Лайстерд уже понимал Эрге, но инженер вполне овладел собой и, улыбаясь, произнес:
— Второй вопрос. Предположим, я — Эрге — обращаюсь к вам за суммой в пятьсот тысяч долларов и даю вексель, а через год возвращаю вам наличными ровно миллион долларов. Выделил бы мистер Лайстерд такую сумму?
Лайстерд сидел в кресле, вытянув ноги к огню, и мертво глядел на инженера водянистыми холодными глазами. Затем смежил ресницы, загадочно улыбнулся.
— Зачем дорогому Эрге такая сумма? Секрет?
— Да. Я получаю пятьсот тысяч долларов, исчезаю ровно на год. Через год, в назначенный срок, возвращаюсь в Нью-Йорк и вношу на текущий счет мистера Лайстерда, скажем, в Национальном банке, ровно миллион долларов.
Ляйстерд бросил острый взгляд на спокойное лицо инженера и шутливо заметил:
— Насколько я понимаю, мой друг затевает необычайную по своим масштабам авантюру?
— О, зачем так грубо, — так же шутливо отвечал Эрге. — Разве мистеру Лайстерду не нравится это слово? По моему мнению, в наше время авантюра ничем не отличается от приключений рыцаря во времена средневековья.
Лайстерд ничего не сказал и снова наклонился к камину с щипцами в руке.
Эрге смотрел на блестящее темя, обвисшую толстую шею и думал: «Даст или не даст, даст, не даст».
Минуты через две (Эрге они показались часами) Лайстерд нарушил тяжелое, напряженное молчание.
Не сводя глаз с камина, он сказал по-прежнему спокойным голосом:
— Согласен. Я принимаю ваш подарок и одалживаю вам пятьсот тысяч долларов. Вам, разумеется, наличными, друг мой?
* * *
Запах наживы приятно щекотал мясистые грубые ноздри Сорокина. О, Сорокин знает, где чем пахнет. Сейчас, конечно, пахнет деньгами. И Сорокин настороженно, как верный пес, готовый к услугам, — всматривался в лицо Эрге.
Чертовски повезло Сорокину! Как же — самому инженеру Эрге, которому завидуют все эмигранты, которому сам Лайстерд, как равный равному, пожимает руку — потребовались его услуги. Больше того, он сам позвонил ему, сам напомнил о деньгах и вызвал на разговор к себе в кабинет.
