- А давно?
- Давно уж. Как учительница одна тут померла, так и уехал.
Я поднялся, чтобы уйти, но женщина вдруг сама добавила:
- Сильно много снотворного выпила.
- Это - чем она отравилась?
- Не отравилась, - поправила меня женщина и заложила пальцем книгу, а отравили. Да вы садитесь. Она же молоденькая была. Тридцать три годочка только и было. Муж ее к парню одному приревновал. Ну и судили его, конечно.
- Мужа-то?
- Ага, мужа. Он все клялся на суде, что не виновен. И тут парнишка этот восемнадцатилетний врывается. "Я, - кричит, - ее отравил!" Ну, и влепили ему!..
- Высшую меру наказания?!
- Да. Только не самую высшую, поскольку на лицо явное убийство на ревностной почве, но срок приличный - пятнадцать лет.
- Так он, значит, сейчас сидит?
- Сидит, любезный. Но, говорят, за примерное поведение и хорошую работу скостили ему несколько лет.
- Так, он, значит, должен выйти скоро.
- Какое там! Отказался он раньше срока выходить. "Сколько, - сказал, - мне положено, столько и отсижу". В это время прозвенел звонок, и школа наполнилась веселыми юными голосами. Да! И мы так же старались первыми выскочить из класса. Я грустно усмехнулся и вышел вон.
Раза два я писал Ворону туда письма, но он так и не ответил.
С того времени, как я окончил школу, прошло лет двадцать. Было летнее утро в Петергофе.
Я возвращался домой от своей знакомой. Не поспев на электричку, отходившую в Ленинград, я слонялся по платформе с тонкими, витыми колоннами, и вдруг увидел его...
Даже через сотню лет я узнал бы Ворона!
Прежде чем я успел открыть рот, Ворон повернул ко мне голову и, протянув руку, буднично сказал:
- Ну, как живешь?
- Так себе, - пробормотал я.
Заметив мое смятение, он сказал:
- Вот такие дела. Женился?
- Женился, - ответил я. - И развелся. И опять женился.
- А я просто женился, - сказал Ворон.
- А жена где?
- Сейчас подойдет.
Я огляделся - рядом никого не было. Наступило тягостное молчание.
- Вы в Ленинграде живете? - наконец спросил я.
- Зачем нам ваш Ленинград? Мы живем там, куда не идут поезда.
- А?..
- А здесь проездом.
Тут подошла моя электричка. Конечно, можно было бы сесть и на следующую, но Ворон уже протянул мне руку.
- Прощай, Ворон, - сказал я и, собрав по крохам улыбку, вскочил в вагон.
Уже в окно я увидел, как к Ворону подошла молодая женщина.
"Жена", - догадался я.
И тут меня прошиб пот.
Женщина мне кого-то очень напоминала. Вот только ее лица я не мог разглядеть.
Я прильнул к запыленному окну.
