— Ира, спокойно, — сказал он, — а что ты имеешь против того, что мы гуляем вдвоем? Это что, запрещено? По какому праву ты делаешь нам замечание?
Ирка покраснела и громко запыхтела, видимо, не зная, что сказать. В это время несколько парней помладше начали прыгать вокруг и кричать:
— Тили-тили-тесто, жених и невеста!
Вовка, не обращая внимания на эти выкрики, продолжил:
— И вообще, Петрова, ты должна, наоборот, похвалить пионерку Климову. Она по собственной инициативе решила заняться моим перевоспитанием. К твоему сведению, я не буду больше учиться, а пойду на завод. Как примерный пионер и в скором времени комсомолец, я должен всеми силами помогать стране восстанавливать народное хозяйство. А учиться буду в вечерней школе. Так что, Ира, отдыхай спокойно, а мы пойдем еще погуляем.
Обе девчонки были красные, как раки. Но если Петрова была красная от злости, то Климова от стыда. На нее, в отличие от Фомина, вопли «жених и невеста» произвели гораздо большее впечатление.
— Ну так что, Ира, мы пойдем дальше? — предложил вопросительно Вовка. — У тебя больше нет к нам вопросов?
— Проваливайте куда хотите, — был ее ответ. — А с тобой, Ленка, я еще поговорю!
Вовка нахмурился.
— А почему председатель совета отряда разговаривает со своими товарищами таким непозволительным образом, грубит, угрожает. Лена, тебе не кажется, что когда вы начнете учебу, необходимо поднять вопрос о ее переизбрании?
Пунцовая Климова стояла, как столб, и не молвила ни слова. Зато Петрова преобразилась в один момент.
— Ой, Вова, ну что ты такое говоришь, какая грубость? Я просто переживала за вас, моих одноклассников, думала, что ваше поведение могут неправильно понять. Конечно, идите, гуляйте, вон погода какая хорошая, — рассыпалась она в извинениях.
— Вот и прекрасно, — сказал Вовка и двинулся вперед, а Лена, как сомнамбула, пошла за ним.
Ирка стояла и смотрела им вслед и удивлялась, как резко изменился ее хулиганистый одноклассник.
— Нет, точно, молния его шлепнула капитально, — решила она, — говорил прямо как наш директор Николай Николаевич, даже страшно стало.
Некоторое время парочка шла молча. Румянец медленно покидал щеки Лены.
— Вова, — некоторое время спустя раздался ее тихий голос, — спасибо! Я так испугалась, когда Ирку увидела. Даже сказать ничего не могла.
Фомин остановился и посмотрел ей в лицо.
— Лена, а действительно, чего ты испугалась, мы просто шли под руку и всё, что в этом плохого.
— Ой, Вовка, ты что, Ирку не знаешь, она из ничего раздует историю, — воскликнула Климова.
