К этому времени вниз спустились хранители музея. Они встали вокруг стола и приготовились наблюдать за тем, как папа открывает ящик. Просунувшись ближе к столу, я увидела, что папа вновь не надел перчатки. Мои-то перчатки были на мне.
– Папа!
Он обернулся, не отрывая рук от ящика, и спросил:
– Что, Теодосия?
– Не боишься занозить руки?
Все стоявшие возле стола взрослые обернулись и как-то странно посмотрели на меня.
– Глупости, – сказал папа.
Разумеется, занозы были тут совсем ни при чем, они меня совершенно не волновали, но не могла же я сказать отцу, что меня на самом деле беспокоит!
Взрослые вновь перенесли все свое внимание на ящик, а я начала протискиваться к отцу, надеясь добраться до него раньше, чем он притронется к тому, что прислала мама. Мимо Дольджа и Суинни мне удалось пробраться без проблем, а вот с Фагенбушем оказалось сложнее. Он недовольно покосился на меня, я ответила ему таким же взглядом.
Оказавшись, наконец, рядом с отцом, я залезла в кармашек своего передника – в этот момент папа как раз погрузил свои ладони внутрь ящика. Я осторожно вытащила свой маленький амулет-оберег и опустила его в карман папиных брюк. К сожалению, сделать это незаметно мне не удалось. Папа оторвался от ящика и сердито взглянул на меня.
– Что ты тут делаешь?
– Ничего. Просто хотела рассмотреть получше. Я же здесь самая маленькая, ты же знаешь, папа, – ответила я и, чтобы переключить его внимание снова на ящик, спросила, вытягивая шею: – Как ты думаешь, что нам мама прислала на этот раз?
– Именно это я и пытаюсь, наконец, увидеть, – нетерпеливо сказал папа и тут же, к счастью, забыл обо мне, потому что снова погрузил руки внутрь ящика и осторожно, торжественно вытащил оттуда прелестную черную статую кошки. Я знала, что эту кошку зовут Бастет, и она считалась у древних египтян богиней плодородия и домашнего очага.
Стоило мне взглянуть на статуэтку, как по всему позвоночнику у меня побежали мурашки – казалось, тысячи жучков вышли на парад и идут у меня вдоль спины, перебирая своими ледяными лапками. Моя дремавшая под рабочим столом кошка Исида – настоящая, живая – тоже взглянула на статую, громко мяукнула и тут же скрылась в неизвестном направлении. Я поежилась. Да, мама вновь прислала в музей предмет, буквально переполненный древней злой темной магической силой.
– С тобой все в порядке, Тео? – спросил меня первый помощник хранителя по имени Найджел Боллингсворт. – Тебя лихорадит, ты не заболела?
