— Кому сказал, приземляйся! — рявкнул бандит и ткнул Артема дулом автомата в ухо.
Артем заложил вираж и пошел по кругу, постепенно снижаясь и стараясь рассмотреть, насколько площадка пригодна для посадки. Кто-то предупредительно расчистил ее от снега, но признаков жизни поблизости не наблюдалось.
Артем посмотрел на высотомер, потом уже на глаз прикинул расстояние до земли, потом до ближних скал и как можно спокойнее сказал:
— Братцы, не сходите с ума, тут невозможно сесть. Я же все лопасти в клочья разнесу о скалы.
— Садись! — раздалось за его спиной, но Пашка, до сих пор молчавший, поддержал Артема:
— Мы даже колесами не сумеем зацепиться.
Склон пологий, съедем с него, как на санках. Вертолет перегружен. Небольшой перекос — и полетим по склону вверх тормашками. В компании, между прочим, с вами, господа угонщики.
— Заткнись! — прервал его бандит с пистолетом. — Не хочешь пулю в башку, садись!
Артем повернул голову. Черный зрачок автоматного дула таращился ему прямо в переносицу. Несмотря на холод в кабине, пот градом катился по его спине, а дуло автомата казалось громадным, как у гаубицы. Он отвернулся от бандита и посмотрел вниз, на площадку.
— Насколько я понимаю, вам зачем-то понадобился вертолет, но разве нельзя сделать посадку в более безопасном месте, чтобы не гробить людей.
Я вполне смог бы и в одиночку привести вертолет, куда вам нужно.
— Посади вертолет здесь и сейчас и не болтай, как баба! — прорычал бандит за его спиной.
Ситуация была наипаскуднейшей. В принципе для Артема не составляло никакого труда посадить «вертушку» и на таком пятачке. Причем без опасения, что она разлетится на куски. Конечно, если за это дело возьмется Пашка, то непременно превратит ее в кучу металлолома. Таранцев набрал полную грудь воздуха и мысленно перекрестился. Сейчас ему придется рассчитывать только на себя, на свой опыт, выдержку и хладнокровие.
— Хорошо. Предупредите пассажиров. Велите им застегнуть ремни и держаться покрепче за сиденья.
— Обойдутся! — процедил бандит с автоматом, но у Артема уже не оставалось времени на возражения, тем более на споры и увещевания.
— Ладно, раз вы настаиваете, придется рисковать. Но предупреждаю: никаких резких движений и клацаний затворами. Этим вы здесь не поможете. Я не камикадзе и таранить скалы, чтобы замочить двух черножопых, не собираюсь.
Бандит за его спиной выругался сквозь зубы и замолк.
Закладывая крутые виражи, Артем дважды провел вертолет над пятачком. Замахнулся на третий круг, потом на четвертый. Кавказцы не реагировали, возможно, считали, что так и следует заходить на посадку пассажирскому вертолету. Артем же надеялся, что пассажиры должны за это время понять, что что-то не в порядке. Ни один нормальный вертолет не кружит столь долго над посадочной площадкой, правда, этот пятачок вряд ли оправдывал столь громкое название. Он прислушался, но за ревом двигателей нельзя было понять, происходит ли что-нибудь в салоне, обеспокоены ли пассажиры маневрами между скал.
