Эсме поспешила наверх в уборную и поспешно умылась.
«Признай уже, ты вела себя как дура. Воображала, будто между тобой и Рипом что-то есть».
Или, может, надеялась. Последние полгода он держался так отстраненно, но до того… их дружба изменилась. Нельзя сказать, что Рип прямо за ней ухаживал, но они проводили свободное время вместе. Смеялись, рассказывали друг другу подробности своей жизни, которых не открыли бы никому. Эсме начала заранее печь пироги и печенье к чаю, зная: Рип зайдет сразу после обеда и задержится настолько, что придется его выгонять из кухни, чтобы приготовить ужин.
Эсме одолели сомнения. Она помнила день нападения вампира, как вчера. Рип опирался на стол и с почти голодным выражением лица наблюдал, как Эсме раскатывает тесто. А потом погладил ее по щеке, по носу. На губах Рипа заиграла улыбка, а взгляд потеплел. Эсме затаила дыхание, сердце колотилось в груди, ей оставалось лишь беспомощно смотреть на него.
– Ты в муке спачкалась, – прошептал Рип и опустил руку, но не отвел взгляда, будто чего-то ожидая.
Эсме тогда так ничего и не сказала – просто не смогла, а в следующий раз увидела его уже с разодранным горлом. Блейду пришлось инфицировать друга вирусом жажды, чтобы спасти ему жизнь. Это все изменило. Рип больше не прикасался к Эсме, перестал приходить на кухню и смеяться. Она понимала, что он пытается сдержать себя, унять внутреннюю жажду, и решила подождать.
Однако вампир, похоже, забрал не только человечность Рипа.
Пощипав щеки для румянца и аккуратно уложив волосы, Эсме оделась в темно-синее платье до лодыжек и спустилась вниз. Судя по звукам, прочие обитатели Логова тоже проснулись, так что утренней тишине скоро конец. Хоть Эсме и любила странную семейку, которую Блейд за несколько лет собрал под своей крышей, сейчас ей просто хотелось побыть одной.
Схватив шаль и корзинку, она вышла на зимний утренний воздух, но остановилась и затаила дыхание от красоты. Весь мир стал ослепительно-белым. Снежинки медленно кружились в воздухе. Изо рта вырвалось облачко пара, а мороз обжег легкие, но даже это не испортило впечатления. Воздух был таким прозрачным, будто снег отогнал густой покров смога, цеплявшегося за лондонские шпили.
Мягкие сугробы поскрипывали под ногами. Эсме поплотнее запахнула шаль. Такого снегопада не случалось уже несколько лет. С ближайшей крыши съехал корж, и Эсме подняла глаза. Тишина вдруг показалась зловещей, а волосы на затылке встали дыбом.
