«Эта дальняя экспедиция была словно прообразом того, что через десять лет произойдет в России. И она должна была бы служить полезным предостережением императору, когда он составлял проект Русского похода. И та и другая экспедиции имеют поразительные черты сходства. И та и другая были ознаменованы чудовищными событиями — сожжением столиц, предпринятыми и в том и в другом случае правительствами этих стран, что вызвало гибель многомиллионных имуществ. И та и другая повлекли за собою полное истребление захватнической армии французов. Но в одном месте нас истребил холод, а в другом — огонь и желтая лихорадка. И, наконец, если одна из них была причиной разрушения колониального могущества Франции и закрытия для нас путей на Вест-Индию, то другая была причиной полного падения Французской империи».
Одним из интереснейших документов Русского похода являются записки Сезара Ложье «Дневник офицера Большой армии 1812 года». Русская традиция по недоразумению называет специальную армию Бонапарта, направленную в Россию, почему-то Великой армией. Слово «великий» имеет оценочный характер. На бланках Бонапарта пишется «Grande armée», то есть Большая армия, в отличие от частных объединений и корпусов, которые просто назывались у него номерами или именами главнокомандующих. Адъютант Евгения Богарне, вице-короля Италии, Сезар Ложье прямо заявляет, что он не литератор. Его дневник интересен в том отношении, что представляет не литературную обработку, сделанную позже, а подлинные записи, со всеми ошибками суждений и искажениями слухов.
С самого начала похода Ложье отмечает: «Солдаты живут весело, нимало не думают о том, будут ли они воевать с Россией или Персией. Есть между ними и такие, которые считают целью экспедиции Персию или Ост-Индию». Слухи об отдаленных целях похода просачивались в армейские низы…
Чрезвычайно ценным документом являются и воспоминания Сегюра, участника Русского похода. Юношей граф де Сегюр ненавидел Наполеона. Но вот он увидел однажды, как в Париж вступает триумфальная армия. Он стоял на мосту и наблюдал, как негры в красных мундирах, с гигантскими белыми барабанами наполняют грохотом и звоном оконных стекол всю улицу, как движется пышная колонна всадников, блистающих мишурой и алмазными пряжками. Затем вдруг наступает перерыв, и на огромном пустынном пространстве он видит только маленького человека в сером сюртуке с бледным лицом и горящими глазами. Он идет пешком спокойным и большим шагом, обмахивая разгоряченное лицо простой оливковой веткой. Вот он прошел мимо. А за ним двинулись, сверкая штыками на солнце, пехотинцы, кавалеристы, с грохотом прошла артиллерия. И Сегюр почувствовал, как сердце его перестало биться… Этот день решил судьбу непокорного шуана.
