Снаружи комнаты Коннера был небольшой балкон. Дверь на него была заперта, чтобы порыв ветра не хлопнул ею, но окно рядом с балконом было немного приоткрыто. Окно легко поддалось, когда я попытался его открыть. Оно было намного шире, чем окно нашей комнаты, и мне не составило труда проскользнуть через него внутрь.
Я долго стоял неподвижно, чтобы по глубине и частоте дыхания удостовериться, что хозяин комнаты спит. Он негромко похрапывал, что давало мне небольшую фору на тот случай, если я произведу какой-нибудь шум.
Широкая кровать с пологом была так задрапирована, что его самого было почти не видно. Но храпа было достаточно, чтобы я чувствовал себя в безопасности.
Живя в приюте миссис Табелди, я много дней и ночей провел, бродя по чужим комнатам. Я знал, как определить, будет ли пол скрипеть, перед тем как встать на него. Я знал, как открывать двери, шкафы и комоды так, чтобы не создать шума. И я знал, как стать невидимым.
По крайней мере, знал, как делать это там.
Здесь все было сложнее. Обстановка комнаты Коннера была мне незнакома, и к тому же было темно.
Комната Коннера была намного просторнее нашей. Абсурдно велика для одного человека, но ведь он был здесь хозяином, хозяином всего этого богатства и всех людей, которые его обслуживали. В одном конце, слева от меня, стояла кровать. А возле меня оказался мягкий стул, сидя на котором, он мог смотреть с балкона на дальнюю лужайку и прихлебывать утренний чай. Справа стоял небольшой шкаф с книгами. В его кабинете книг было намного больше, и я гадал, прочел ли он все эти книги или просто выставлял их напоказ. Может, и прочел. Коннер был разносторонним человеком. Мне захотелось взглянуть на заглавия, узнать, какие книги он читает. Но тут Коннер пробормотал что-то неразборчивое во сне и перевернулся с боку на бок. Надо было идти.
Дверь в коридор была плотно затворена. Основная проблема состояла в том, что я не знал, что снаружи. Вдруг его комната охраняется и там дежурит слуга? Со знатными господами такое случается, но убедиться, так это или нет, я смогу, только открыв дверь, а наказание за неверный шаг будет строгим.
Вдруг в лунном свете одна деталь привлекла мое внимание, наведя на мысль о чем-то, о чем я догадывался, но не мог пока проверить. Бахрома на висящей гардине застряла в стене. Когда-то Коннер говорил нам, что знает все секреты Фартенвуда. Я надеялся, что он имеет в виду именно это. Или внутренние стены были необычайно толстыми, или в Фартенвуде были потайные ходы.
