— Безусловно. Во всех отношениях. — Хаблъят был крайне любезен.
Тогда Джо нагло и без всякой надежды на успех потребовал:
— Отвезите меня в космопорт. Помогите сесть на пакетбот, улетающий сегодня на Балленкарч.
Хаблъят кивнул, задумчиво наморщив лоб.
— Весьма резонная просьба, и сделана в такой форме, что я не могу отказать. Вы готовы лететь?
— Да, — сказал Джо. — Готов.
— И располагаете необходимой суммой?
— Жрица Ильфейн и Манаоло дали мне пять тысяч колоколен.
— Ха! Похоже, они не на шутку испугались.
— Это было заметно.
Хаблъят скользнул по нему цепким взглядом.
— Я чувствую в вашем голосе неприязнь.
— Да, друид Манаоло вызывает у меня отвращение.
— Ха! — Мэнг подмигнул ему. — А жрица Ильфейн, надо полагать, сумела внушить вам совсем иные чувства? Ах, молодость! Если бы я смог вернуть юность, как бы я наслаждался!
— В мои планы на будущее не входят ни Манаоло, ни Ильфейн, — отчетливо произнес Джо.
— Нельзя загадывать наперед, — наставительно сказал Хаблъят. — Ну, а сейчас — в порт.
Джо не заметил, чтобы Хаблъят, безмолвно сидевший в кресле, подал какой-нибудь сигнал. Но не прошло и трех минут, как за дверью опустился тяжелый бронированный аэромобиль. Заинтересованный, Джо подошел к выходу. Солнце уже садилось, и косые лучи, падая на каменные стены, создавали путаницу теней, в которой мог прятаться кто угодно.
Внизу находились гараж и его комната. Ничего ценного в ней не оставалось, если не считать двухсот колоколен, сбереженных из жалованья. А впереди стояло Древо, — невероятное, чудовищное, его очертания расплывались, хотя до него было не больше мили. Над Храмом нависали, медленно покачиваясь на ветру, несколько покрытых листвой ветвей.
Хаблъят подошел и встал рядом.
— Все растет и растет. Когда-нибудь ствол или корни не выдержат. Древо рухнет на землю, и от удара содрогнется вся планета. Гибель Древа будет означать гибель друидов. — Он внимательно осмотрел стены Храма. — А теперь поспешим. Только в машине можно не бояться снайперов.
Джо еще раз пристально вгляделся в тени и вышел на балкон. Никто не попался ему на глаза, но на пути к машине он казался себе голым и беззащитным, по коже бегали мурашки. Наконец он влез в аэромобиль, и тот слегка опустился под его тяжестью. За спиной усаживался Хаблъят.
— Джулиам, мы улетаем, — обратился Хаблъят к пилоту, старому мэнгу с печальными глазами, морщинистым лицом и когда-то каштановыми, а ныне пегими волосами. — Вези нас в порт. Если не ошибаюсь, «Бельзаурон», летящий на Балленкарч через Перекресток, стартует с четвертой площадки.
