Все в этой женщине так прекрасно.
Люк приподнял ее ногу и направил член внутрь. Скользнул вглубь и услышал, как она застонала. Тут же прижался губами к ее затылку.
– Тебе больно?
– Люк, – простонала она. Он замер, не выходя из нее, но Эмма неистово задвигала бедрами, подражая его толчкам. – Еще.
– Ш-ш-ш, Эм. Спокойно. Я дам тебе то, что ты хочешь.
Она мгновенно затихла, и он начал вонзаться в нее, медленно, глубоко. Она пылала. Его естество словно плотно сжало крепким кулаком во влажной перчатке, и Люк стиснул зубы, выдыхая с присвистом.
Он обнял Эмму за талию, притянул ближе к себе. В этой позе ее тело идеально сливалось с его. Каждый раз, когда он глубоко в нее вонзался, живот его соприкасался с ее округлыми будрами.
Он зарылся носом в ее волосы, вдыхая восхитительный запах женского тела, с ноткой лаванды, зажмурился и прижался губами к ее затылку. Не существовало ничего лучше, чем входить в Эмму. Это чувство сродни совершенству, если совершенство вообще существует.
Она негромко постанывала и всхлипывала. Как ему нравятся звуки, которые она издает! Нравится, что она не молчит. Нравится, что она откликается не только голосом, но и движениями.
Такая – толчок – чертовски – толчок – отзывчивая.
Перчатка сжималась все плотнее. Еще плотнее. Она сдавит его до обморока. В раю.
– Эмма, – пробормотал он ей в волосы, с каждым толчком произнося одно хриплое слово. – Моя… сладкая… мой… ангел.
Она стонала все громче, все дольше. Люк положил руку ей на грудь, наслаждаясь ощущением мягкой тяжести.
Он вот-вот кончит. Спираль наслаждения закручивалась все туже. Казалось, оно уничтожит его. Он закрыл глаза, зарылся носом в ее волосы, отыскал языком затылок, – то лизал, то целовал его.
Теперь она тоже двигалась все энергичнее. Тело ее изгибалось, мышцы под рукой напряглись.
Черт побери, неужели она и сейчас достигнет пика? Снова? Он же ничего не сделал, чтобы подготовить ее!
И это случилось. Хрипло ахнув, Эмма изогнулась дугой, тело словно окаменело, и лишь там, внизу, она продолжала сжимать его жезл ритмичными пульсирующими движениями. Это сводило его с ума. Он тоже хотел получить высшее удовольствие. Ему это требовалось. Он хотел бы излиться глубоко в нее, но не будет – просто не может – так рисковать.
Люк стиснул зубы и заставил себя переждать, по-прежнему крепко обнимая ее, целуя ее шею и шепча поощрительные слова:
– Да, Эм, вот так. Давай, девочка. Черт, это так приятно. Да. Да-а-а…
Ее мышцы медленно расслабились, она обмякла. Замедлились и сокращения ее естества. Люк все это время держался, но сейчас он ускорил темп, вонзаясь в нее сильно и быстро. Она полностью открылась ему, принимая все, что он мог ей дать.
