– И каковы ваши вкусы в спальне, милорд, уточните!
Он прищурился. Рука, обвивавшая ее талию, как стальная лента, даже не дрогнула.
– Хотите услышать подробности?
– Да! – Она тоже прищурилась.
Люк склонил голову набок, посмотрел ей в глаза, словно пытался проникнуть под кожу и разглядеть, что там прячется.
Затем он потупился.
– Эм, ты в самом деле хочешь заставить меня говорить об этом?
– Я должна знать. – Она решительно уперлась ладонью ему в грудь. – Мне надо знать этот большой, зазубренный секрет, который вы так глубоко запрятали, что он режет вас изнутри.
Он безрадостно усмехнулся:
– Большой зазубренный секрет? Думаешь, только один?
– Начните с одного, – прошептала она.
Он немного помолчал, затем кивнул, стараясь не встречаться с ней взглядом. Эмма до сих пор ни разу не видела, чтобы он так старательно отводил глаза, и в животе у нее все перекрутилось.
– Я делал с женщинами такие вещи, что тебя они просто приведут в ужас.
Эмма твердо стояла на своем.
– Какие?
Он опустил веки и уткнулся подбородком в грудь, при этом продолжая крепко удерживать ее за талию.
– Брал их по две одновременно. Делился ими с другими мужчинами. Принимал участие в оргиях.
Эмма осторожно выдохнула. Это ее не особенно удивило, она уже догадывалась о чем-то подобном после встречи с тем ужасным человеком, Смоллшоу.
Но Люк еще не закончил.
– Я бывал… жесток с женщинами. – Голос его предательски дрогнул. – Но не хочу быть жестоким с тобой.
– Вы никогда не были со мной жестоким, Люк.
– Но… – он уныло покачал головой, – такой уж я есть.
– Это вы о том случае, когда погубили девушку? О том, что уже рассказывали мне?
– Это только один пример. Ее звали Мэри.
Эмма смотрела на него, ожидая продолжения.
– Она была служанкой в Айронвуд-Парке. Всего восемнадцати лет. Мне было двадцать, и я только что бросил Кембридж и вернулся домой. Как обычно, поругался с братом и постоянно находился в дурном настроении, не находя себе места. И уже собирался вернуться в Лондон, когда увидел Мэри. – Он посмотрел прямо на Эмму и негромко произнес: – Она была ангельски мила и невинна, в точности, как ты, Эм.
Она нахмурилась, чувствуя, что брови на переносице сошлись в ниточку.
– Я соблазнил ее бездумно. Устроил целую игру и брал ее в каждой комнате Айронвуд-Парка. Это все, на что я способен, – дурацкая, фиглярская игра. И очень скоро нас застали на месте преступления. Если бы кто-то меня спросил, так я этого заранее ожидал, и мне было плевать. Меня нисколько не волновало, что с ней случится, если нас поймают. Разумеется, Трент, будучи Трентом, заявил, что я должен повести себя как джентльмен и жениться на ней. Я отказался.
