– И никакого корсета! Он слишком мокрый!
В любом случае запасного корсета у нее не было.
– Хорошо.
Люк молча помог ей надеть нижнюю юбку, действуя быстро, но осторожно. Потом застегнул на спине строгое серое с черной отделкой платье.
Мимо никто не ехал. Что казалось очень странно, потому что чуть раньше движение на дороге было довольно оживленным – фермеры и путники торопились на север или юг после нескольких дней проливного дождя.
Теперь, полностью одевшись, Эмма надеялась, что согреется. Но холод пробрал ее до костей, и она никак не могла перестать дрожать.
Люк снял пальто, накинул ей на плечи и пробормотал:
– Оно влажное только снаружи.
Он не ошибся. Пальто было сухим, теплым и хранило его запах. Эмма плотно в него закуталась, а Люк пошел к тому, что осталось от экипажа, и вытащил одеяло, которое они везли еще из Бристоля. Укутал им Эмму поверх пальто, прижал к себе и стал растирать ей спину, надеясь быстрее согреть, но взгляд его то и дело возвращался к коляске.
– Кто-нибудь должен скоро проехать. Мы попросим доставить нас к ближайшему доктору.
– Ну право же, – возразила Эмма. – Не думаю, что все так плохо. Это просто ушиб.
Люк нахмурился.
– Ушиб, из-за которого ты не можешь встать на ногу? Сомневаюсь.
Они направились к коляске. Люк поддерживал Эмму, пока она хромала по грязи. Добравшись до экипажа, она оперлась на оставшееся на месте колесо, а Люк начал распрягать лошадей.
Он еще не закончил, когда они услышали топот копыт. Эмма вгляделась и увидела приближающуюся карету. Впереди с кучером сидели трое, и еще один человек сзади. Они ехали очень быстро, но едва кучер увидел обломки, разбросанные по дороге, придержал лошадей.
Люк оставил свое занятие и пошел навстречу экипажу, остановившемуся прямо перед ямой, в которой коляска потеряла колесо.
Из кареты на дорогу спустились люди. Они осматривали разбитую коляску. Взгляды их с любопытством перемещались то на откатившееся в сторону колесо, то на кучу мокрой и грязной одежды, брошенной на перекошенное сиденье. Затем их внимание привлекла Эмма.
Люк, негромко беседовавший с кучером, вдруг замолчал. В два больших шага он оказался рядом с ней и подхватил ее на руки. Не обращая внимания на пятерых мужчин, выбравшихся из кареты, он подошел к кучеру.
– Прости, мне пришлось назвать свое настоящее имя, – пробормотал он ей на ухо и обратился к кучеру: – Моя спутница пострадала во время несчастного случая.
– Надеюсь, ничего серьезного, – ответил тот сочувственно, но Эмма заметила, как блеснули его темные глаза. Он словно сверлил ее взглядом. Решил, что она любовница Люка.
