— Что это было? — холодно спросил я. — Что вы пытались сделать?
— Общую диагностику, — ответил он и поднял на меня глаза. — Ты более чем здоров, твое физическое состояние просто превосходно, но твоя магия не очень стабильна… И твоя амнезия скорее магического характера.
— Что вы имеете в виду? — поинтересовался я.
— Твоя память не пропала и никуда не исчезла, она все еще на месте, но запечатана сильнейшим барьером, — начал старик нудным тоном. — Я такого раньше не встречал, не знаю, найдется ли кто‑нибудь способный разрушить такой барьер в твоем сознании.
— Так значит это все‑таки магия, — я кивнул и спрыгнул с кушетки, поправляя одежду. — Значит, мне надо всего лишь найти того, кто сможет разрушить барьер, отделяющий меня от моей памяти?
— Это не так легко, в Светлом Царстве вряд ли найдется кто‑нибудь, способный на это, — доктор уселся за свой стол.
— Мир не ограничивается светлыми землями, — хмыкнул я, глядя на старика, — мне плевать где, но я найду того, кто сделает это или же сам разрушу этот барьер.
— Хорошо, — этот врач неожиданно улыбнулся, — ты очень целеустремленный молодой человек, я верю, что ты сможешь это сделать.
— Теперь я могу идти? — чисто символически поинтересовался я, подходя к двери.
— Светлого тебе пути, юноша, — донеслось мне в ответ.
За дверью меня ждала пантера, она, казалось, задала себе целью постоянно охранять меня. Я спустился вниз и сразу направился к выходу, не утруждая себя тем, чтобы заглянуть в гостиную и сообщить Пирею и Трэму, что осмотр закончился, и результатов никаких нет. По дороге к трактиру эта парочка нагнала меня, они долго, громко и со вкусом разорялись на тему того, что я бросил их, я же пропускал все это мимо ушей. Поняв, что меня их крики не трогают, они угомонились, и едва мы добрались до трактира, я, избавившись от пантеры, заперся в нашей с Пиреем комнате и орущему из‑за двери другу объяснял, что входить ему придется только через окно, так как химеру я впускать в комнату не намерен. Пару часов Пирей усердно долбился в дверь и проклинал меня, но я умудрился магически запереть комнату, так что друг все же затих, а через какое‑то время влез в комнату через окно. Бросив на меня недовольный взгляд, Пирей направился в ванную комнату, где и засел на час, а потом, выбравшись оттуда, не глядя на меня, завалился на свою кровать и почти мгновенно уснул, показательно повернувшись ко мне спиной. Обиделся.
Я хмыкнул и удобно улегся на кровати, хотя для этого еще пришлось потрудиться, все‑таки я, наверное, больше привык к мягким матрасам, а не таким. Я уставился в потолок, размышляя на отстраненные темы, в голове даже проскользнула мысль, что слишком много трещин, но потом я как‑то сам не заметил, что уснул.
