— Ты куда исчез? — поинтересовался друг.
— Немного прогулялся по городу, — заявил я сухо.
— Плевать на твои прогулки, — отмахнулся Трэм, заткнув открывшего рот Пирея, — куда важнее, что мы нашли доктора, который может осмотреть тебя.
— Какой энтузиазм, — хмыкнул я.
— Пошли, — он попытался схватить меня за руку, но я увернулся и отступил на шаг назад. — Я не возражаю посетить этого врача, но вряд ли он чем‑то сможет помочь.
— Откуда ты знаешь? Ты же еще даже не был у него, — возразил Пирей.
— Ведите меня, — я царственно махнул рукой.
Трэм отчего‑то сглотнул и уставился на меня, как на Хаос, а Пирей только вздохнул.
— Ты в своем репертуаре, — только и сказал друг.
— Хватит болтать, — я пожал плечами.
Мы двинулись за Пиреем, рядом со мной все время шла Риталь, ее хвост касался моей ноги в такт движениям, а позади за нами плелся Трэм. Меня радовало, что он молчал, потому что его показная жизнерадостность и беззаботность меня бесила, хотя я и сам не знаю почему. В толпе от нас шарахались, так как пантеры создавали устрашающую атмосферу, рыча на излишне приближающихся по их мнению людей. Пирей привел нас в довольно красивое здание, как выяснилось, это был дом того самого врача, он занимался частной деятельностью. Встретить нас он вышел сам, на вид ему было далеко за сотню, но все же неожиданно жизнерадостный и бодрый, стоило лишь ткнуть в меня пальцем и сказать, что я больной, он крепко ухватил меня за запястье и потащил в свой дом. Его кабинет был расположен на втором этаже, Пирей и Трэм хотели было последовать за нами, но им велели ждать в гостиной.
— Ну, молодой человек, на что жалуемся? — спросил этот врач.
— Я ни на что не жалуюсь, — фыркнул я. — Но мой друг настоял на посещении доктора.
— И что же беспокоит вашего друга? — подошел с другого боку старик.
— Моя потеря памяти, — заявил я.
— Интересно — интересно, — вот теперь он действительно загорелся идеей меня обследовать.
— Что здесь интересного? — скептично отозвался я.
— Редко бывают у меня такие пациенты, — ответил доктор и уселся за стол. — Не возражаешь, если я расспрошу тебя?
— Если это что‑то вам даст, — я пожал плечами.
Вопросы не были не очень личными, он только расспросил меня насчет моего самочувствия, а потом узнавал, что я помню, и нет ли чего‑либо, беспокоящего меня помимо потери памяти. Закончив с допросом, врач с задумчивым видом вытащил пару каких‑то причудливых штуковин, больше похожих на пыточные инструменты. Я настороженно следил за ним, но как оказалось, это были вполне безобидные вещи, он измерил размер моей головы, потом еще пару раз приставлял что‑то то к лицу, то к шее, то к глазам. Наконец, он неожиданно зажал мою голову в руках, нажав пальцами на виски, я ощутил холодок, а затем перед глазами словно что‑то вспыхнуло, а голова взорвалась острой болью. Я зашипел и вырвался из хватки доктора, а старик даже отступил от меня. Когда боль улеглась, я смог открыть глаза и увидел, что врач стоит напротив меня какой‑то хмурый. Это мне совсем не понравилось.
