— Хорошо бы вы превратили меня в волка, — сказала хозяйка дома за ленчем на другой день после его приезда.
— Мэри, дорогая, — сказал полковник Хэмптон, — я даже не подозревал, что ты испытываешь такие пристрастия.
— В волчицу, разумеется, — продолжала миссис Хэмптон. — Я чувствовала бы себя слишком не в своей тарелке, по мановению ока изменив не только вид, но и пол.
— Не думаю, что стоит шутить с такими вещами, — сказал Леонард.
— Я нисколько не шучу. Я совершенно серьёзна, уверяю вас. Только не делайте этого сейчас; у нас сегодня только восемь игроков в бридж, и будет жаль, если одна из партий окажется разбита. Но завтра нас станет больше. Итак, завтра вечером, после обеда…
— При нынешнем недостаточном понимании характера этих таинственных сил, соприкасаться с ними следует, по моему мнению, в настроении, скорее, смиренном, чем смешливом, — заметил Леонард, да так строго, что тема более не поднималась.
Во время дискуссии относительно возможностей, открываемых сибирской магией, Кловис Сэнгрейл хранил необычное для него молчание; после ленча он увлек лорда Пэбэма в биллиардную и, оказавшись с ним в относительном уединении, задал мучавший его вопрос:
— Нет ли в вашей коллекции диких животных такой особи, как волчица? Причём с достаточно смирным характером?
Лорд Пэбэм задумался.
— Есть. Луиза, — сказал он. — Очень неплохой экземпляр лесного волка. Пару лет назад я выменял её на нескольких песцов. Большинство животных, попадая ко мне, довольно быстро становятся почти ручными. Думаю, не будет преувеличением сказать, что у Луизы ангельский характер — по волчьим меркам, разумеется. А почему вы спрашиваете?
— Не могли бы вы одолжить её мне завтра вечером, — сказал Кловис с небрежной беззаботностью, словно собирался позаимствовать запонку для воротника или теннисную ракетку.
— Завтра вечером?
— Да, волки ведь ночные животные, поэтому позднее время не повредит ей, — сказал Кловис с видом человека, уже всё предусмотревшего. — Если кто-нибудь из ваших слуг доставит Луизу после заката из Пэбэм-парка, мы, я надеюсь, сумеем без больших трудностей препроводить зверя в оранжерею, выбрав тот самый момент, когда Мэри Хэмптон украдкой выскользнет из неё.
Лорд Пэбэм секунду смотрел на Кловиса с выражением полного замешательства, вполне простительного, впрочем; затем его лицо покрылось сеткой морщинок, и он расхохотался.
— О, так вот чего вы хотите! Вы собираетесь устроить свой собственный сеанс сибирской магии, верно? А Мэри согласна участвовать в заговоре?
