Наверное, он прочел ее мысли, понял, что ее мучает. А может этот уродливый шрам, погасил в нем желание. Почему, если уж ей и нравятся мужчины, и она решается на близость с ними, то почти всегда это заканчивается одинаково? С тех пор, как тогда в Ревности раненый полуэльф умер у нее на груди, как будто рок преследует ее.
Все хватит уже экспериментов! Эскель — это последняя попытка, если не получиться, никаких больше мужчин! И точка! А вдруг все-таки Рута встанет между ней и ее последней надеждой? Значит, так тому и быть! Но все-таки надо бы расспросить ее обо всем.
Цири нарушила молчание, только когда они выехали на большак. Поравнявшись с Рутой, она спросила:
— Когда ты последний раз была в Каэр Морхене?
— Прошлой зимой. Я всегда там зимую. А ты?
— Очень давно! Я тогда была еще совсем ребенком. Там зимовали и другие ведьмаки, — девушка попыталась придать голосу, как можно больше безразличия. — А сейчас кто-нибудь из них приезжает на зиму?
— Только Эскель. Больше ни кого не осталось! Многие погибли на войне… и после нее, — Рута сглотнула подступивший к горлу ком.
— Эскель? — Цири изобразила удивление. — Старина Эскель! Как он?
— Замечательно. Рекомендую! — усмехнулась ведьмачка. Видя, что девушка смутилась и отвернулась, спросила, — Да, что с тобой такое? Это просто шутка!
Цири ничего не ответила, пришпорив кобылу, выехала вперед. Так ехали больше мили, потом ведьмачка не выдержала и поравнялась с ней.
— Дело в том, — начала она, — что я очень чутко чувствую фальшь в любом ее проявлении. Если что-то хочешь выяснить, спрашивай напрямую, не ходи вокруг, да около!
— Какие у тебя отношения с Эскелем? — немного подумав, спросила девушка, посмотрев ведьмачке в глаза.
— Дружеские! И ничего больше! А у тебя?
Цири горько усмехнулась. Всем переживаниям, сомнениям и досаде, вдруг, стало тесно в душе. В глазах заблестели слезы, подбородок предательски задрожал.
— Давай выкладывай все и начистоту! — мягко сказала Рута, положив ей руку на плечо. — Из любой проблемы всегда есть выход. Чем смогу — помогу!
Рассказ девушки был долгим, переполненным горечи, тоски, досады и слез. Даже матери Цири не рассказывала столько, сколько сейчас излила почти незнакомой ведьмачке. Порой постороннему человеку проще все рассказать и объяснить, чем самому близкому. Закончив, она вздохнула с облегчением — все-таки становиться гораздо легче, когда все выскажешь вслух.
Рута слушала молча, не перебивая. Она раньше и представить себе не могла, что у кого-то могут существовать проблемы подобного рода. То что для нее было совершенно естественно и просто, у этой девушки не получалось даже с огромным усилием. К тому же это патологическое невезение! Бедная девочка! А что касается Эскеля…
