Мальчик и девочка | страница 6
Но за него ответил затейник:
— Молодому человеку о любви разговаривать не полагается, ему полагается стесняться. Конечно, бывал, о чем тут спрашивать.
Мальчик был рад, что не надо отвечать. Он спрыгнул с перил и ушел на свою скамейку в парк, чтобы посидеть в одиночестве. Две тонкие ветки покачивались над его головой, светясь в лунных лучах…
…Две ветки — и две молодые руки, тонкие и точеные.
Не раз они протягивались перед мальчиком, подавая ему еду; но до сих пор он как-то не поинтересовался взглянуть на ту, которой они принадлежали.
— Спасибо, красавица, — сказал кто-то за их столом.
Он поднял глаза и увидел милый профиль, уголок свежего рта и пушистую прядку из-под косынки.
И обрадовался — это было то, чего ему не хватало, то, что он искал.
Почему он не замечал эту девочку, эту подавальщицу? Может быть, потому, что она была одета как все подавальщицы: в серенькое платье, передник и косынку, — неотличимо.
— Здравствуйте! — сказал мальчик. — Это вы!
Она взглянула на него смущенно-вопросительно, но вслух не спросила что это значит.
Наступило время обеда.
Все уже поели и ушли, когда пришел мальчик.
Он сел за пустой столик.
Подошла девочка, принесла первое. Он сказал:
— Здравствуйте!
— Мы уже здоровались, — сказала девочка. — Утром.
— Ну, утро — это было давно! — сказал мальчик.
«Это ты просто так, — спросила она беглым взглядом, — или есть в твоих словах значение?..»
И отошла к соседнему столику, чтобы подать суп другому опоздавшему, а мальчик посматривал на нее, рассеянно мешая ложкой в тарелке. Девочка прилагала все усилия, чтобы не смотреть на него, — лицо ее стало напряженным от этих усилий, но, проходя обратно с пустым подносом, не выдержала — посмотрела. И обрадовалась: смотрит!.. И мальчик обрадовался: посмотрела!..
— Вы заняты с утра до вечера, с утра до вечера, — сказал он, когда она принесла второе. — А погулять когда же?
— Мы работаем посменно, — сказала девочка. — День я, день Таня.
— Теперь я узнал, как вас зовут! — сказал мальчик.
«Как это?..» — спросила она глазами.
— Вас зовут не Таня! — объявил он, и они улыбнулись друг другу.
Раньше он ничего не замечал, кроме платьица — такого же, как у всех остальных подавальщиц, кроме передника, и воротничка, и косынки — таких же, как у всех остальных подавальщиц; одинаковые, они сновали по столовой взад и вперед.
Теперь он видел ужасно много, и все больше и больше, открытие за открытием приходило к нему.
Видел ее глаза и ресницы.
И улыбающийся нежный рот, и белые зубы.