Д. СМИРНОВ: Нет. Я согласен с основами социальной концепции Русской православной церкви, где даже есть глава, посвященная гражданскому неповиновению. Вот это я разделяю.
В. ПОЗНЕР: Как вы относитесь к Конституции РФ? Она вас устраивает?
Д. СМИРНОВ: Хорошая Конституция.
В. ПОЗНЕР: В том числе и четырнадцатая статья?
Д. СМИРНОВ: Напомните, о чем там?
В. ПОЗНЕР: Отделение Церкви от государства.
Д. СМИРНОВ: Дело в том, что когда шло обсуждение введения военного духовенства, то каждый корреспондент и многие чины мне говорили, что это противоречит Конституции. А потом я устал. И когда мне задавали этот вопрос о том, что у нас Церковь отделена от государства…
В. ПОЗНЕР: Вы ссылались на другие страны.
Д. СМИРНОВ: Я ссылался на Департамент США.
В. ПОЗНЕР: Я не об этом. В принципе, эта статья вас не радует?
Д. СМИРНОВ: Меня абсолютно радует. Я бы ее первой поставил и вписал бы киноварью.
В. ПОЗНЕР: То есть вы за отделение?
Д. СМИРНОВ: Разумеется.
В. ПОЗНЕР: Хорошо. Последний вопрос перед Марселем Прустом. Смотрите. Есть такой вопрос, который вам задавали: «Как можно верить в бога, когда каждый день умирает огромное количество детей, ни в чем неповинных?» Вы на это ответили так: «Тут слишком большая система. Младенец только родился, уже с раком. Как это может быть? Что произошло? Науке это неизвестно. Но есть причина — причина в греховности человека». Комментируя трагедию с самолетом Як-42, на борту которого были хоккеисты ярославского «Локомотива», вы сказали: «Нужна гибель лучших, чтобы обратить внимание на такие проблемы. Если вы не будете заботиться обо всех, то могут погибнуть лучшие. И вы в том числе, себя считающие лучшими. Эта жертва парней своей жизнью не напрасна — за этим должно что-то последовать, они спасут тысячи. Пусть эта жертва и не добровольная». Я оставляю в стороне то, как должны реагировать на ваши слова родственники и близкие этих несчастных людей. Но вы же знаете, что за две тысячи с лишним лет существования христианства гибли и продолжают гибнуть огромные количества ни в чем не повинных людей. Но человек и человечество ни на йоту не стало лучше. Мы такие же, как были, мы так же убиваем, мы так же воруем, мы так же грешим. Зачем же это говорить? Эти погибающие люди — что это дает? К чему это приводит, если говорить о двух тысячах лет?
Д. СМИРНОВ: Владимир Владимирович, очень трудно человеку принять невинную смерть.
В. ПОЗНЕР: Еще бы! Может, он и не должен ее принимать?
