— Вот-то бедняга, — пробормотал он.
— Я как раз за ним ехал, — начал Бертье. — Упряжка эшевена проехала благополучно, он держался справа, поближе к горе. А Бобилло хотел еще правее взять, и его полоз попал как раз на выступ скалы. Он это сразу понял. Крикнул лошади «тпру», отпустил вожжи, а сам на бок повозки навалился, чтобы ее удержать. Подумать только, бедный Бобилло, тяжесть-то какая… Я бросился к нему, да уже поздно было.
Бертье был родней Бобилло, и подмастерье часто примечал, что стараются они держаться вместе и, видно, живут в добром согласии. Он сжал локоть Бертье.
— Даст бог, выкрутится.
Но Бертье безнадежно покачал головой.
— Ты только подумай, как его пришибло… Он тогда, должно быть, за жену и ребятишек испугался. Поэтому-то и хотел удержать повозку. В повозке полно сена было, так что их даже не помяло.
Мане присоединился к Сора и помог ему разделать конскую тушу.
— Это безумный старик эшевен нас сюда затащил, сказал Мане. — Никогда нам отсюда не выбраться.
— Не надо было его с самого начала слушать, — подхватил Сора.
Бизонтен шагнул было в их сторону, чтобы заткнуть им рты, но Фавр сверху крикнул ему:
— Я принес все, что теперь надо делать?
— Спусти-ка сюда конец веревки.
Бизонтен с трудом различал склоненное к нему лицо парня, словно бы взвешенное среди этой мглы, где плясали три огарка. Веревку спустили.
— Теперь ладно… А лошадь где?
На вопрос ответил спокойный и ясный голос Пьера:
— Здесь. Сейчас будет тащить.
Подмастерье привязал веревку к оглобле, точно рассчитав равновесие, потом поднялся, прикрепил другой конец веревки к блоку и дал нужные указания юному возчику.
— А как ты думаешь, одного твоего коня хватит? — спросил он.
— Хватит, — уверенно ответил Пьер. — С такой работой он и один справится, и мне легче будет.
Они продвинули вперед повозку эшевена, чтобы очистить место для Бовара. Работа шла спокойно при дрожащем свете фонарей, среди потрескивания факелов, и бьющий от них дым недвижным столбом стоял в воздухе, как бы зажатый стеной сосняка. Когда все было готово, Бизонтен снова спустился вниз. Двоим мужчинам он велел держать повозку с одного и другого края, а сам вместе с Бертье и Рейо подошел к раненому.
— Все на местах?
Сверху донеслось дружное «все», и подмастерье крикнул:
— А ну-ка, возчик, давай полегоньку!
Все смолкли. Слышался только голос Пьера, говорившего что-то своему коню, будто спокойно беседовавшего с другом. Веревка поползла вверх, натянулась, на мгновение дрогнула, узел, провизжав, обвился вокруг ствола. Повозка стала медленно подниматься. Когда она оказалась футах в двух от земли, Бизонтен остановил ее.
