Теперь самое главное: чему равно количество точек, расположенных на всем протяжении линии?
Одной точке.
Вот почему, если представить себе прямую горизонтальную линию и на мгновение представить ее обыкновенной фигурой (линия есть простейшая фигура одного начертания), то пограничные точки линии (справа и слева) будут как бы ее сторонами.
Далее, по теореме Кантора, количество точек всего протяжения этой линии будет равно количеству точек одной ее стороны, например левой. Но количество точек левой стороны равно единице.
Значит, количество точек линии равняется одной точке. Но количество точек куба или квадрата равно количеству точек одной его грани – стороны, линии. А количество точек линии равняется одной точке.
В конечном результате ясно, что все количество точек внутри и на сторонах куба, квадрата и т.д. равно одной точке.
Если из всего многогранного хаоса Вселенной, из всего ее бесформенного материала сделать один большой геометрический куб (зту работу можно проделать теоретически), то можно заранее сказать: количество всех его точек равно одной точке.
Сточки зрения количества точек, вся многообразная бесконечная Вселенная равна одной точке.
Многим покажется это заблуждением.
Нет, тут только логика. Так и должно быть: точка неизмерима, а куб и всякое тело, и фигура измеримы. Нельзя неизмеримым измерять измеримое. И в измеримой величине нет величин неизмеримых. В кубе и линии нет точек, потому что они измеримы, а точка неизмерима.
Если куб равен точке, а точка – величина не реальная, а только рабочее понятие, то куба нет, он не измеряется, нуль. Это ложь, потому что точка – ложь.
И теорема Кантора вместе с нашим продолжением ее есть только ложь.
Но сама по себе она есть истина, хотя и вытекала из ложного источника – точки, потому что во всей теореме нет нигде ничего противного логике человеческого сознания.
А логика – строитель истины.
Чистая истина не зависит от материала, из которого она сделана.
Про единство пространства и времени
Александр Семенов
Эти две небольшие статьи Андрея Платонова о физике и математике произвели на меня колоссальное впечатление. Во-первых, из-за фантастической энергии, бьющей с каждой строки, а во-вторых, потому, что они уложили в моей голове бродящие там в преддверии смены тысячелетий мысли. Я довольно давно пытался уяснить себе: какое научное открытие уходящего века стало в нем главным? Платонов помог: конечно же, это идеи Эйнштейна о единстве пространства и времени. Даже в далеком от теоретической физики литераторе они пробудили бурю эмоций. И не важно, что он неправильно понял фактическое содержание формул Эйнштейна, он почувствовал скрытую в них глубину и силу. Единство пространства и времени – это революция в знании, пока не осознанная человечеством.
