В ту ночь, когда Вико все же появился у моего окна, меня донимал голод, добавившийся к привычной тоске. Вновь я ощутила тяжесть одиночества, когда остается лишь метаться от стены до стены, понимая, что даже если стены исчезнут, то все равно идти будет некуда. Недоедание ослабило меня не только физически, и я ни с того, ни сего начинала плакать, вспомнив прежнюю жизнь, да еще и подолгу не могла успокоиться, чего уже давно со мной не случалось. Несколько раз я ловила себя на том, что мысли мои начинали путаться, точно я опьянела.
Негромкий стук в стекло дал знать, что сегодня ко мне пожаловал гость - и верно, стоило мне распахнуть окно, как Вико очутился в моей комнате. К моему удивлению, пришел он не с пустыми руками. Вряд ли понтифику была свойственна жалость, но руководствуясь некими одному ему понятными рассуждениями, он принес мне немного еды. В свертке нашлись и копчености, и хлеб, и фрукты. Я, торопливо поблагодарив, начала утолять терзающий меня голод.
- Так я и думал, - сказал Вико, наблюдая за мной. - Весь город судачит о том, что вы страдаете от загадочного недуга, и один я, кажется, знаю, что за хворь приключилась с благочестивой Гоэдиль. Поправьте меня, если я ошибаюсь - вы не хотите идти замуж за Ремо, да так, что готовы себя уморить голодом.
Я не стала отрицать очевидное, еще не зная, что на самом деле означают его слова.
- Господин Викензо, я буду с вами честна - моя благодарность вам не знает пределов, - сердечно сказала я ему, выпив немного вина, бутылка которого тоже оказалась среди прочей снеди.
Вико нетерпеливо качнул головой, показывая, что его мало интересует степень моей благодарности.
- Признайтесь-ка лучше, Годэ, - произнес он, глядя на меня неотрывным взглядом, чертовски напоминающим тот, которым меня донимал Ремо Альмасио, - что вы считаете Ремо подлецом и убийцей. Скажите, наконец, это вслух!
Я опешила, так как даже мысленно не решалась награждать такими эпитетами господина Альмасио. Невольно я избегала того, чтобы облечь свой страх перед Ремо в форму прямых обвинений. И даже сейчас мой язык не поворачивался повторить слова Вико.
- Ну же, Годэ, - Вико, тем временем, по необъяснимой для меня причине распалялся на глазах. - Ведь это именно то, о чем вы думаете! Вы боитесь Ремо, оттого что знаете - старый ублюдок хочет вас убить. Вы больше не желаете, чтобы он добивался вашей благосклонности и не верите его притворной доброте!..
