— Вижу, вижу, — сказал Колчак. — Но самым лучшим подарком союзников я считаю их твердое обещание поставить нам в течение следующего года четыреста тысяч винтовок, тысячу пулеметов, двести тысяч снарядов… Это не считая, обмундирования, обуви, медикаментов, продуктов и всего прочего…
Ни Найденов, ни его соседи по палате, ни сам Колчак — а Найденов помнил его слова так, словно адмирал произнес их не в канун девятнадцатого года, а неделю назад, — не знали тогда, что меньше чем через год союзники генералы Жанен и Нокс, поставив обещанное вооружение, тем не менее покинут верховного правителя в критические для него часы, а командование чешского корпуса согласится выдать Колчака иркутскому эсеровскому политцентру, у которого большевики сумеют адмирала забрать, а затем — расстрелять. Но в тот предновогодний день все обещало удачу, и Найденов, капитан Макаров и еще два офицера, совсем еще безусых и молодых, слушали адмирала благоговейно, и день этот казался им историческим, поворотным в их судьбах, и будущее рисовалось в самых радужных тонах.
— Кто из вас капитан Макаров? — спросил между тем Колчак, взяв у одного из сопровождавших его полковников папку.
— Я! — поднялся на постели капитан.
— Еще раз поздравляю вас с наступающим праздником и — с Георгием. Вы заслужили его. Кроме того, вы награждаетесь деньгами в размере месячного содержания.
Капитан от избытка чувств, казалось, лишился дара речи. Колчак понимающе улыбнулся и энергично пожал ему руку.
— Поручик Найденов?..
— Я!
— Ранены в Казани?
— Так точно! В сентябре.
— Служили…
— В группе войск полковника Каппеля. При штурме Казани командовал одним из десантных отрядов.
— Наслышан, наслышан… Говорят, вы чуть не захватили в плен командующего Восточным фронтом красных Вацетиса?
— Так точно!
Адмирал снова заглянул в папку:
— Говорят, вы также отличились при обороне Казани и много сделали для того, чтобы вывезти оттуда золотой запас России?
— Пока не ранило, старался, как мог…
— Молодец, поручик! Вы тоже достойны Георгия, и денежной награды. А это — от меня лично. — Колчак вынул свои карманные золотые часы и протянул Найденову, — Носите на память. Скоро они покажут время нашей победы.
Принимая дорогой подарок адмирала, Найденов не мог и представить, что эти часы пройдут с ним весь долгий, кровавый, трудный и унизительный путь отступления, а затем позорного бегства белых армий по дорогам Урала, Сибири, Забайкалья, Дальнего Востока. И зачем? Чтобы оказаться в конце концов в руках у Жилина, которому он вынужден был отдать часы в обмен на боеприпасы и продукты.
