В это мгновение мисс Софи спасла Гарта – она подозвала племянника, чтобы представить доктору Эдвардсу. Краем глаза он увидел, как Дженис протягивает бисквиты мисс Донкастер и немедленно попадает в плен.
Когда чаепитие окончилось, Гарт решил проводить Дженис.
– Я и забыл, какая она мегера, – признался молодой человек. – Интересно, что она теперь говорит о нас?
Дженис, которой строго-настрого велели не приписывать серьезных намерений праздным молодым людям, думающим лишь о развлечениях, прекрасно себе это представляла. Она слегка – и очень мило – покраснела, когда ответила:
– Что я деревенская дурочка, которой вскружили голову, а ты – ловкий обманщик.
Что-то в словах девушки позабавило Гарта – притворно суховатая интонация или нарочито сдержанная искорка. Он расхохотался и сказал:
– Неужели она тебя предупредила?
– Предупредила.
Он продолжал смеяться.
– Мисс Донкастер – настоящий музейный экспонат.
Дженис, к его удивлению, вспыхнула.
– Тогда жаль, что ее не запрут в музее!
Пристукивая ногой по земле, она смотрела Гарту в глаза.
– Тебе легко смеяться! Здесь живешь не ты, а я!
Прежде чем он успел заговорить, она продолжила:
– Ты что-нибудь узнал насчет вторника? Ты целую вечность с ней говорил.
– Это она со мной говорила. И я ничего не узнал. А ты?
Дженис как будто засомневалась.
– Я не хотела задавать вопросы, потому что могла случайно спросить то же, что и ты. Тогда она решила бы, будто мы что-то затеяли, и оповестила весь Борн. Но я узнала, кто был у них во вторник вечером, хотя…
– Кто?
– Буш.
– Фредерик Буш?
Дженис кивнула.
– Он пришел, чтобы снять полки с чердака и повесить в гостиной, – он берется за всякую мелкую работу. Мисс Мэри Энн хотела, чтобы ее фарфоровый сервиз стоял на виду, а не в шкафу в столовой. Мисс Донкастер вволю наговорилась, потому что страшно злится на Пинкоттов из-за Эрнста Подлингтона. А поскольку миссис Буш – урожденная Пинкотт, то, разумеется, у Буша руки не тем концом прилажены. Мисс Донкастер сказала, он провозился с полками вдвое дольше необходимого и закончил только в половине восьмого, что было очень неудобно, поскольку они собирались ужинать. А мисс Мэри Энн болтала не умолкая – чертовски эгоистично и неблагоразумно с ее стороны, она ведь прекрасно знает, что из-за этого плохо спит, а раз она плохо спит, то и Люси Эллен не высыпается. А виноват, конечно, Буш.
– О господи, – произнес Гарт.
