Он со слугою откупил у квесторов.
35 А эти штуку хитрую измыслили:
Чтобы не раб, а господин отпущен был,
Одеждой поменялись и прозваньями:
Тот звался Филократом, этот Тиндаром,
Сегодня ж каждый будет с новым именем.
40 И так все Тиндар ловко разыграет здесь,
Что господина на свободу вызволит,
А вместе с тем спасет и брата старшего
И возвратит с чужбины снова в отчий дом,
Не зная сам: нередко так случается,
45 Незнанье больше счастья даст, чем умысел.
Ведь вышло вот что: оставаться пленником
По этому их плану хитроумному
Теперь придется сыну у родителя,
Хоть он о том не знает и не ведает.
50 Вот видите, как сын к отцу в рабы попал.
И что мы, люди, знаем, как подумаешь!
Такую пьесу вы сейчас увидите.
О ней еще я пару слов хочу сказать:
На пьесу стоит обратить внимание.
55 Она не то, что прочие комедии:
Словечка в ней не будет непристойного;
Не выпустим ни сводни, ни распутницы
На сцену мы, ни воина хвастливого.
А что воюют здесь, бояться нечего:
60 За сценой мы устроим все сражения.
Нельзя же, в самом деле, труппе комиков
Стараться вдруг изобразить трагедию!
А кто захочет, чтобы вправду бой пошел,
Пускай затеет драку сам с соседями.
65 Ему желаю досыта натешиться,
Чтоб на войну потом смотреть закаялся. Иду.
Прощайте, судьи справедливые,
И на войне и дома чудо-воины.
АКТ ПЕРВЫЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Эргасил.
Эргасил
(входит со стороны площади)
Меня зовут знакомые красоткою
70 За то, что аппетит мой ненавистен всем.
Пожалуй, кто-нибудь смеяться вздумает
И скажет: «Глупость», — а ведь это правильно.
Свою красотку разве ненаглядною
Не назовет влюбленный? Спору нет, что так.
75 А видеть и глядеть не то же ль самое?
Вот, значит, и выходит — ненагляден я.
Что мышья жизнь, то наша, прихлебателей.
Настанет лето, все на дачу выедут,
Зубам тут нашим настают вакации.
80 Точь-в-точь улитки, что живут в бездождие
Своим лишь соком, без питья и кушанья,
Вот так и нам, несчастным, жить приходится,
Пока, кормильцев наших нету в городе,
Которые нас держат блюдолизами.
85 Похожи мы сложеньем на борзых тогда.
Зато зимой мы в мопсов обращаемся
Откормленностью, нравом и повадками.
Тут только дела своего забыть не смей:
Пощечину ль, посудину ли в голову —
90 Все принимай, не то ступай в порт грузчиком.
Боюсь, не вышло б и со мною так теперь.
Мой господин в Элиде, в плен врагами взят.
У нас с Элидой ведь война жестокая,
Попал и он в Элиду из Этолии,
95 Филополем, сын Региона нашего.
На дом как взглянешь — прямо плакать хочется.
Струятся слезы, как их ни удерживай.
