– Сейчас у нас просто нет других вариантов, Феликс. Дело срочное, Владимир Ильич нервничает, а ему после ранения никак нельзя. Обстановка и так сложная, нам только международного скандала и не хватало. Могу себе представить, какой вой поднимут на Западе, если Анастасия объявится! Там, на месте, в Сибири, оплошали, на границе упустили, теперь в Париже, или куда их там еще занесет, искать придется.
– Почему «их»? Она не одна, что ли?
– С ней какой-то мужик, вроде прислуги или лакея. Егорычев какой-то. Называется мужем.
– Что?!
– Выясняем, Феликс, не все ж сразу. Не горячись.
– Мужик или кто-то из их окружения?
– Непохоже, вроде мужик и есть. Да выясняем, всех на ноги подняли.
– Дичь какая-то. Что у нее может быть общего с мужиком? А если не она, не Анастасия?
– Так разберемся же.
– Неужели папенька-то заранее предусмотрел? Ай да Николашка, ай да тихоня! – Дзержинский вскакивает из-за стола, начинает нервно прохаживаться по кабинету, засунув руки под ремень гимнастерки.
Пока он меряет кабинет шагами, его собеседник продолжает:
– Будем надеяться, что мой кавказец справится с этим делом. Бывший офицер, со связями, не лишен светского лоска, бывал не однажды за границей, знает языки, такой сможет развернуться в Париже и где угодно. К тому же азартен, прекрасно вистует. Он будет на виду и одновременно вне подозрений. Даже легенды для прикрытия ему никакой не надо, пойдет под своим именем. Просто находка для нас.
– Говоришь, проверен в деле?
– Вне сомнений, проверен неоднократно. Мы его на карточном долге зацепили, еще до революции, с тех пор и пошло. Если между нами, мерзавец каких мало, ну да это к сути не относится.
– А второй?
– Ну, это вообще лапоть деревенский. Будет у кавказца для поручений, вроде ординарца. Тот еще колорит! Но, между прочим, он при царской семье в охране состоял, он же первый тревогу забил, когда княжны недосчитались. Ну, мы его к себе и забрали, авось пригодится. Вот и пригодился. Подучили его за это время, сколько успели. Ничего, шустрый парнишка, сообразительный. Да не так уж и прост, как кажется.
– Да, да, помню. Если б не он тогда, совсем бы могли царевну прошляпить.
– Да уж… – Собеседник Дзержинского решительно пригасил окурок в фикусном горшке.
Дзержинский берет трубку внутреннего телефона и, набрав две цифры, говорит кому-то на проводе:
– Там у вас внизу товарищ ждет, проведите его сюда. Нет, пока одного, чернявого.
Собеседник Дзержинского подходит к столу и берет недопитый стакан с чаем, не вынимая ложки, делает несколько глотков.
