Кипя от гнева, Юсуф повернулся и пошел к себе. Инспектор тут же вышел и присоединился к остальной компании, засевшей у фонтана. Вдоволь насмеявшись, он стал подворачивать рукава и, усевшись на барьер бассейна, закричал, ни к кому не обращаясь:
— Эй, малый! Неси-ка воды для омовения. Приближается время вечернего намаза… Я совершенно не понимаю господина Юсуфа, — разглагольствовал он. — Стоит ли защищать эту низкую тварь. Эх, был бы жив покойный наваб!
— Я тоже замечаю, что у молодого господина не все ладно, — заметил дхоби.
— Вот это ты зря. Юсуф еще играл у меня на коленях. Он замечательный, добрый парень. Но сейчас распространилось такое поветрие — считать, что благородные и низкие равны. Правительство даже специально рассматривало вопрос об улучшении жизни гулящих девок. Говорят, что они, собравшись вместе, даже ходили на встречу с министрами. Там их поили чаем…
— Правильно, господин инспектор, — поддержал владелец чайной. — Скоро, кажется, снова начнутся их музыкальные вечера.
— Непременно. Там, где есть эти самые, там обязательно слышна дробь барабана, звон колокольчика, — счел нужным принять участие в разговоре одноглазый рябой, сидевший на скамье в чайной. И он стал отстукивать по скамье, подражая игре на барабане.
Отставной инспектор повернулся к Мекке и собрался молиться.
Суман прижала руки к груди и опустилась на кровать. Уходить и отсюда? Оскорбления, клевета, незаслуженные обвинения. Сколько она выслушала их.
Суман заплакала.
Сама госпожа — прекрасный человек. Суман рассказала ей всю правду, и все-таки та, даже не поколебавшись, сдала ей комнату и тут же вручила ключ. Юсуф тоже был добр. Она стала припоминать всех мужчин, с которыми ей приходилось сталкиваться в жизни. Подругу богатых мужчин — вот кого из нее хотели сделать. И хотя Суман выросла в доме, где ей приходилось видеть десятки мужчин, хорошо запомнились лишь несколько.
Один из них был Саид, о котором говорили, будто он и есть отец Суман. Дома у этого господина была жена, были дочери и сыновья, была невестка и зять и трое внуков. Зачем ему понадобилось давать жизнь еще и Суман? Никто не мог ответить на этот вопрос. Суман не помнит, чтобы она ела когда-нибудь принесенные им сласти, чтобы носила подаренные им платья или украшения. Она презирала и ненавидела его всей душой.
Однажды Суман сказали, что он отправился паломником в Мекку и там умер. Это известие не произвело на нее никакого впечатления. Она, наверное, огорчилась бы куда больше, если б умер ее попугай.
