— А сколь жалования положите, сэр? — капитан был явно не промах.
— Полтину в день!
— А что есть полтина? — капитан прищурился хитро. Главное не прогадать!
— Половина ефимка — рубля серебряного.
— Это где-то талер с четвертью. — подсказал Гордон, пояснив, — тоже серебряный.
— К черту все половинки и четвертушки. Будь моя воля, я бы не позволил делить любые деньги пополам, также, как женщина на суде у Соломона не позволила разрубить пополам своего ребенка! — Все опять рассмеялись.
— Ну по рукам? — спросил Петр, — и звание маеора в полку драгунском?
— Что с вами делать, сэр, — схитрил капитан, пожимая руку царскую, — не умею я отказываться. Тем более, что вы, сэр, войну скорую обещали. Родитель мой своей расточительностью довел наше прекрасное родовое поместье до полного разорения. И к восемнадцати годам мне больше ничего не оставалось, как переправить свою ученость, свое благородное дворянское звание да пару здоровых рук в Померанию, чтобы в ратном деле искать счастья и пробивать себе дорогу в жизнь. И мои руки и ноги пригодились мне больше, нежели знатный род и книжная премудрость. Ремеслом воинским и кормлюсь. Ну уж, коль занесла судьба сюда, так чего уж… Согласен, сэр! — закончил утвердительно.
— Я думаю, сэр Питер, — вмешался Гордон, — пусть пока Дуглас при мне побудет. Русский язык подучит. Не гоже дело затевать серьезное, а с солдатами говорить не знамо как. В бою кто переводить станет?
— Ты прав, Патрик, — согласился царь. — Принимай на службу майора. Эх, МакКорин, развеселил ты меня. Ступай теперь, нам с генералом посоветоваться надобно!
— Слушаюсь, сэр! — капитан, майор испеченный, откланялся церемонно. Напоследок Петр крикнул:
— Может продашь коня-то?
— Х-ха! — хмыкнул МакКорин и удалился, бормоча себе под нос:
Пусть ядра грохочут, гремит канонада,
Вы смерти не бойтесь. Вам слава — награда
Исполним же долг свой, добудем победу
Святой нашей вере и славному шведу.
— Хорош! — провожая взглядом шотландца сказал Петр. — Токмо скажи ему Патрик, пусть забудет песни о славных шведах. Нынче должно наше время придти. Нашей славы. — Замолчал, обдумывая с чего начать.
— Хочешь, я скажу, сэр Питер? — выцветшие, все в мелких морщинках век, голубые глаза генерала смотрели прямо.
— Говори, Патрик! — мотнул головой.
— Казни стрелецкие это конец и войску стрелецкому. Новую армию создавать тебе надобно, сэр Питер. Ты начал это. Есть уже полки солдатские. Но их мало. Строя не знают, тактики не ведают. С любой европейской армией совладать не смогут. Побьют тебя! Ведь о шведах говорил здесь?
