– Ясно, – кивнула Эми. – Звучит убедительно, но название все-таки странноватое. Еще намучаешься с ним, помяни мое слово. – Она запихнула брошюрку в сумочку. – Обязательно почитаю. Несколько раз вряд ли, но разок ознакомлюсь. Дядя Артур у себя в кабинете?
– Да, я только что от него. С удовольствием пришлю тебе пачку этих брошюр, если ты не откажешься их распространить.
– Я лучше сначала прочту. Может, мне не понравится. – И Эми протянула руку: – Рада была повидаться. Да здравствуют процветание и богатство!
Последние слова она ляпнула не подумав и тут же чуть не поплатилась за это. Он пустился в пространные объяснения по поводу истинной природы богатства, но через несколько минут ей удалось пресечь его излияния.
Вскоре после ухода Фила из недр фабрики пришло позволение вступить в кабинет мистера Тингли. Чтобы попасть туда, ей пришлось миновать еще две-три перегородки, по пути обмениваясь приветствиями со встречными работницами, которые называли ее просто Эми, затем преодолеть длинный широкий коридор.
Остановившись перед дверью с непрозрачным матовым стеклом и табличкой, на которой значилось: «Томас Тингли», она невольно поежилась. Девушка уже успела позабыть об этой надписи. Здесь давным-давно не было никакого Томаса Тингли. Его не было здесь уже двадцать пять лет назад, когда она появилась на свет, и даже раньше. Она явилась сюда к его внуку. Ее всегда поражало это упорное стремление сохранить на двери забытое имя. Подавив невольную дрожь, Эми открыла дверь.
Хотя Томаса Тингли тут уже не было, вся его мебель, очевидно, так и оставалась на своих местах с незапамятных времен. Старомодный письменный стол с выдвижной крышкой весь исчерчен царапинами и усажен пятнами, лак на сиденьях стульев давно стерся, а массивному старинному сейфу самое место в музее.
Повсюду, где между шкафами и книжными полками оставался хоть небольшой участок стены, непременно красовалась большая фотография в рамке. Самая старая и поблекшая запечатлела около сотни мужчин и женщин в нелепых, причудливых костюмах. Под ней имелась подпись, сделанная от руки большими печатными буквами: «Служащие компании „Деликатесы Тингли“ на пикнике в Колтон-Бич, на Лонг-Айленде. 4 июля 1891 года».
Справа от входа за большой складной ширмой из зеленого брезента скрывалась от посторонних глаз большая мраморная раковина с кранами для холодной и горячей воды, которая, что бы вы там себе ни думали, во время оно считалась предметом роскоши, почти сибаритства.
