– Ясное дело, случилось, раз он вас подвел, но кто его знает, что именно. Время покажет. – Мы втроем стояли тесным кружком. – Я вам больше не понадоблюсь, тем более если он все-таки явится. Пойду к мистеру Вульфу. Он на грани срыва оттого, что приходится ждать. Хочу его немного успокоить. Я, разумеется, не стану вопить об этом во всеуслышание, но постараюсь тихонько намекнуть, что скоро он уедет домой.
Девушек это мало заботило, однако из вежливости им пришлось признать, что это здравая мысль, и я ушел. На этот раз я тоже выбрал короткий путь, по дороге два раза заплутал в чаще, но под конец таки выбрался на открытое пространство, миновал розарий, вышел на лужайку перед домом и зашел внутрь с парадного входа. Вульф все еще сидел у себя наверху и читал книгу. Когда я вошел и прикрыл за собой дверь, он метнул на меня испепеляющий взгляд, сердясь за то, что я так долго отсутствовал, но, увидев мое лицо, которое знал даже лучше, чем я сам, смилостивился.
– Ну, что там? – снисходительно спросил он.
– Ничего хорошего, – объявил я. – Кто-то прикончил Луиса Рони. Думаю, его переехал автомобиль, но это надо еще уточнить. Труп лежит под кустом, ярдах в двадцати от подъездной аллеи, примерно в двух третях пути от дома до шоссе. И вообще дело дрянь, потому что Гвен решила дать ему отставку.
Вульф помрачнел:
– Кто нашел тело?
– Я.
– Кому еще известно об этом?
– Никому. Только вам.
Вульф проворно поднялся на ноги.
– Где моя шляпа? – Он огляделся вокруг. – А, внизу. Где мистер и миссис Сперлинг? Скажем им, что здесь нам больше нечего делать, и мы едем домой. Только без суеты… Просто уже поздно, и нам пора… Пошли!
– Какая там суета! Вы отлично понимаете, что мы уже влипли.
Вульф замер на месте и уставился на меня. Когда до него дошло, что делу это не поможет, он уселся в кресло, ощутил под своим задом книжку, привстал и вытащил ее из-под себя – на секунду мне показалось, что он собирается швырнуть ее, может даже в меня. Чтобы страстный книголюб кидался книгами – это что-то новенькое. Наконец он сумел взять себя в руки, положил книгу на переносной столик, снова опустился в кресло и проскрежетал:
– Да садись же, черт побери! Долго мне еще задирать шею?
Мне в голову не пришло обижаться. Я бы и сам вспылил, но было как-то не до того.
