Первое, что сделала Центральная Рада по возвращении вслед за немцами в Киев, — это объявила недействительными все законы и распоряжения, вынесенные харьковским правительством. В связи с началом полевых работ, ЦР еще раз подтвердила свой закон о социализации земли и призвала «земельные комитеты», занимавшиеся этим делом, продолжать свою деятельность. Но деятельность эта только вносила полную неразбериху в и без того запутанные вопросы о землепользовании, о правах на урожай; вызывала острое недовольство не только крупных землевладельцев, но и зажиточных крестьян, на землю которых предъявляли права «земельные комитеты».
Не лучше, чем в земельном вопросе, было положение и в остальных областях жизни. Дорошенко по этому вопросу пишет: «Вообще — некуда правду деть — украинский хаос должен быть поразить каждого свежего человека. Чем меньше встречали немцы на своем пути порядка, тем больше росла у них мысль о необходимости, по возможности, самим брать все в свои руки, чтобы обеспечить себе транспорт, снабжение и собственную безопасность».
Языковую политику возрожденной Центральной Рады описал в своем дневнике выдающийся ученый Вернадский: «Сейчас в Полтаве очень тревожное чувство в связи с начинающейся насильственной украинизацией. Через три недели вывески магазинов должны быть по-украински. Новый налог и полное нарушение равенства национальностей. Всюду предписано ввести делопроизводство на украинском языке… Возбуждается ненависть к языку… Вышла газета «Вільний голос» — ярко германофильская и русофобская, очень противная по типу и направлению… Любопытно отношение к украинскому вопросу творческих сил в Полтаве — отрицательное» (12.04.1918 г.). Не правда ли, что-то очень похожее на события наших дней?!
Главой украинского правительства был студент третьего курса Голубович, тот самый «кретинообразный субъект». Как он попал на этот пост — до сих пор «тайна великая есть»… Правительство Рады, вернувшееся в Киев вместе с немецкими войсками, к апрелю подписало все необходимые немцам экономические соглашения. Согласно им, Украина обязывалась поставить 60 млн пудов зерна и продуктов его переработки, 400–500 млн штук яиц, 2750 тыс. пудов мяса крупного рогатого скота, 1,5 млн пудов картофеля, 37,5 млн пудов железной руды. Но, как известно, аппетит приходит во время еды. По мере выполнения договоров на поставку украинского продовольствия и сырья немцы стали планировать новые методы их выкачивания. Были поднят вопросы о доле Украины в государственных долгах Российской империи, о компенсации германским и австро-венгерским подданным убытков и потерь, понесенных во время мировой войны. Еще одним источником получения материальных ценностей стали штрафы и реквизиции, проводимые австро-германскими войсками на свои «текущие нужды». Так, каждому военнослужащему было разрешено отправлять посылки до 12 фунтов весом ежедневно, причем транспортные издержки ложились на украинскую сторону. Главнокомандующий вооруженными силами Германии фельдмаршал Людендорф в своих воспоминаниях писал:
