– Я здесь по чистой случайности, пришел узнать об их ценах – одному моему дальнему родственнику из Англии пришла в голову блажь посетить Выставку.
– Случай – причина многих вещей, на вашем фоне блекнет даже сам Макиавелли. Вы появляетесь в тот самый момент, когда в ванной находят одного из ваших бывших соотечественников, которого избрал своей мишенью стрелок из лука. И если вы хотите убедить меня, что ваш шурин не установил связи между двумя убийствами – этим и тем, что было совершено у театра Гренель, – значит, вы лжете не хуже заправского продавца собак.
Читая Виктору эти наставления, Огюстен Вальми мягко подталкивал его к выходу – двойной двери, чем-то напоминавшей тюремные ворота. В данном случае тюрьмой была улица, где Виктору предстояло вновь вернуться в реальную жизнь. Тем хуже, этого Эмабля Курсона он найдет позже. Главный комиссар проводил его до аллеи, которая вела к набережной.
– Убийство? – удивился Виктор.
– Расслабьтесь, Легри, неужели вы принимаете меня за мальчика из церковного хора?
– И что дало ваше расследование?
– Говорить об этом пока рано. В самое ближайшее время я намереваюсь разослать приметы одного беглого постояльца.
– Какого постояльца?
– Он жил в номере над комнатой покойного, а вчера ударился в бега.
– Как его зовут?
– Мэтью Уолтер, американец. Не стройте иллюзий, Легри, на этот раз ваша просвещенная помощь мне не понадобится. Я почти уверен, что виновный у меня в руках. Могу дать вам совет – смотрите под ноги, даже если ваши рассуждения всегда разумны и уместны.
– Это что-то вроде приглашения к сотрудничеству?
– В этой истории множество противоречий, – взорвался Огюстен Вальми, пропуская мимо ушей намек на возможную координацию действий. – Она будто сошла со страниц очередного романа господина Жозефа Пиньо. Я допросил с пристрастием постояльцев и персонал, но положительного результата так и не добился. Как смерть тридцатилетнего азиата может быть связана с убийством британского денди, возомнившего себя на старости лет героем-любовником? Тем более что этот Форестер умер не сразу, его истязали, превратив лицо в кровавое месиво. Такое ощущение, что он выдержал допрос по всем правилам. Не говоря уже о воришке, который умыкнул две пары брюк – у какого-то торговца из Бристоля и у нашего англичанина, ныне превратившегося в хладный труп.
– Согласен, это уже наглость.
– Все эти фрагменты головоломки плохо складываются в общую картину, что не может мне нравиться. Всколыхнуть общественное мнение проще простого, тем более сегодня, когда мы наблюдаем наплыв журналистов, вьющихся вокруг этого никчемного человечишки, чтобы увеличить продажи своих газетенок. Вполне возможно, что я попрошу вас о каких-то услугах, господин Легри, но на вашем месте я не стал бы усиленно топтать мои клумбы.
