Работа и учеба отнимали у Петра много времени, но всегда у него находились минуты поговорить о ребячьих делах, проверить дневник Жени, повозиться с Володей. Приносил он домой то какую-то «очень полезную» книжку для Жени, то покупал игрушку для Володьки.
А воскресенье — ребятам целиком. Гриновские всей семьей на концерт идут. Говорят, бывало, Пете:
— Ты бы поэкономил деньги, пиджачишко бы справил себе. В этом-то и на народ зазорно показываться.
— Ничего, — ответит, — обойдусь. А сегодня Шестая симфония Чайковского, Жене надо обязательно послушать. Без музыки человеку нельзя расти. У меня, — отшучивался, — на культурные нужды есть твердая статья.
Трудолюбием Петра заразился и Женя.
К концу занятий в десятом классе он уже знал «отцовские» профессии: смог бы быть монтером, киномехаником, лаборантом. И когда Пете приходилось уж очень туго, Женя с успехом заменял его на работе.
Окончил Женя десятый класс. Соседи думали, что теперь полегчает Гриновским: пара рабочих рук прибавится. Сам Женя рвался на производство. Но Петр безапелляционно заявил:
— Пойдешь в вуз. У тебя же способности к химии! Ты больше, чем кто-нибудь, имеешь право учиться. Готовься к экзаменам.
И стали они учиться вместе, на одном факультете. Петр на четвертом курсе, Женя — на первом, а работу поделили пополам. Выровнялись они и ростом. Стали как братья, только Петя светловолосый, а Женя черный, как грач.
На последнем курсе Петя принялся за диплом, всю работу о доме взял на себя Женя. Володя к тому времени ходил уже в пятый класс.
Когда Женя перешел на третий курс, Петя получил назначение на работу. На двери маленького дома повесили замок. Заколотили ставни.
С тех пор Николай Спиридонович Калинин ничего не знает о Гриновским. Как-то они живут теперь?
* * *
В Иркутском облоно без труда нашли нужный адрес: средняя школа в поселке Тельма Усольского района. Петр Гриновский работает там преподавателем химии.
Вечером, пристроившись на попутную машину, я выехал в Тельму. В поселке ребятишки гоняли палками по льду мерзлую картофелину.
Остановив на минуту «хоккеистов», я спросил, как пройти к учителю.
— А вон на корке светятся два окна, — показал мне вывалянный в снегу «вратарь».
— Володька, — подтолкнул он вперед коренастого паренька, — проводи к вам.
Я спросил у Володи:
— Петр Иванович кем тебе приходится?
— Папкой.
Я оглядел мальчишку. Новая шапка, ладно сшитая шубейка, белые валенки и аккуратные рукавички.
— Любит, видно, тебя отец?
