Хайдеггера выходит за пределы логики и синтаксиса, перемещается в почти неуловимую область первобытной интуиции. В данном случае вывод Хайдеггера относительно фундаментального постижения нашего существования выглядит более глубоким и неопровержимым, чем у Декарта. Я постигаю не «мыслю, следовательно, существую», а само «бытие-в-мире». Следует признать, что это понятие каким-то образом выходило за границы языка, который поймал Декарта в свои сети. Другой вопрос, нужны ли для этого введенные Хайдеггером туманные термины.
Хайдеггер утверждал, что вопрос о бытии так долго игнорировался именно потому, что он был настолько очевиден, настолько близок к нам, что мы его в буквальном смысле не замечали. Dasein также слишком близко, чтобы осознать его в повседневной жизни, и в то же время находится за ее пределами. Dasein стоит за нашим эмпирическим постижением мира, вне пределов досягаемости науки. Сосредоточение на вопросе бытия позволит нам быть полностью вовлеченными в Dasein, однако от повседневного существования нам никуда не деться: «Но экзистенция способна также в мгновение-ока, и конечно часто тоже лишь “на мгновение”, овладеть повседневностью, пусть никогда не отменить ее».
Хайдеггер допускал, что цель его философии состояла в том, чтобы сделать каждый отдельный подход к «вопросу бытия» как можно более интенсивным. Тем не менее наше понимание Dasein неизбежно зависит от индивидуальной интерпретации. Это означает необходимость изучения всей истории ошибок. Философия игнорировала и неправильно понимала вопрос бытия. Бытие не существует в какой-то «высшей» сфере. В этом смысле оно не метафизично. Такое неверное понимание началось с Платона и перешло в эпоху Средневековья. Оно сохранилось у Гуссерля в его концепции Абсолютного Бытия, которое явилось следствием «выведения за скобки» универсальной истины и чистого сознания. Но Dasein – это нечто совершенно иное. «Бытие-здесь» означает «бытие-в-мире», а не в какой-то метафизической области за его пределами. Это становится ясно, когда мы сосредоточиваемся на Dasein.
Но что именно становится ясно? В этом пункте сам Хайдеггер был вынужден признать поражение. Переживая кризис, он чувствовал, что мы пока не можем найти точного ответа, познать истину относительно Dasein. Впоследствии он выразит это ощущение в стихах:
Мы явились слишком поздно для богов
и слишком рано для Бытия.
Бытие – поэма о человеке,
которая только начинается.
