Ницше за 90 минут - Пол Стретерн

пер. с англ Бариновой Н.Г.

На заре христианской эры философия погрузилась в глубокий сон. Схоластика, в основу которой легло учение Аристотеля и догматы церкви — вот порождение этого сна.

В XVII веке, с появлением Декарта, провозгласившего знаменитое «Cogito ergo sum» (Мыслю, следовательно существую), философия пробудилась от средневековой дремы. Наступила эпоха Просвещения. С этих пор познание основывалось на разуме.

Однако Декарт разбудил не только схоластов, но еще и английских мыслителей, которые вскоре отозвались на его требование рациональности настойчивым утверждением того, что наше зна ние основывается не столько на разуме, сколько на опыте. Своим усердием эти британские эмпирики, сами того не желая, разрушили представление о главенстве разума, сведя процесс познания к серии постепенно ослабевающих ощущений.

Философия была в опасности. И тогда, в середине XVIII века, от догматического сна пробудился Кант, создав еще более усыпляющую философскую систему, чем та, которая способствовала схоластическому коллапсу. Философия словно бы стремилась уподобиться легендарному Рипу ван Винклю.

Гегель отреагировал на это созданием своей собственной фундаментальной системы. Шопен гауэр решил дополнить ее, привив кантианству бесчувственность восточной философии, что привело к пробуждению молодого Ницше.

Ницше принял вызов, отныне его оригиналь ная, но лишенная системы философия была при звана тормошить дремлющее человеческое созна ние еще долгие годы.

С появлением Ницше философия вновь стала опасной, но уже по-другому. В предшествующие века она была опасна лишь для философов, с приходом Ницше она стала нести в себе опасность для всех.

Ницше окончил потерей рассудка, на его последние работы нездоровье уже наложило свою печать. Опасные идеи, однако, возникли много раньше и не имеют ничего общего с медицинским диагнозом. Они оказались предвестниками того массового безумия, которое имело ужасающие последствия для Европы первой половины XX века и которое угрожает нам и сегодня.

Поздние философские идеи Ницше как нельзя более точно соответствуют своим названиям — идет ли речь о сверхчеловеке, о вечном возвращении (идея того, что на протяжении вечности мы проживаем свои жизни снова и снова) или о единственном предназначении цивилизации (создавать «великих людей», таких как Гете, Наполеон и он сам). Используемое им понятие воля к власти в качестве универсального толкования либо упрощено, либо бессмысленно-даже монизм Фрейда является более искусным, а менее специфичная идея Шопенгауэра — более убедительной.