— Хотите воспитывать, когда мы стоим перед глобальными проблемами выживания!
Седовласый мрачно сказал:
— Всех не обнимешь. Можно обнять только близких. Однако вернемся в наше несовершенное общество. Демократия…
— Дело не в демократии, — обозлился Веня. — Демократия — это когда хочется, чтобы было по-вашему. Как вы можете спокойно заниматься экологией, когда нет экологии человека? В ваших гарлемах, заброшенных городах погибают никому не нужные люди.
Наступила тягостная тишина. Седовласый джентльмен изобразил удивленную физиономию.
— Зачем? Они сами выбрали такой образ жизни. У нас свобода.
— Вот и спасайте лишних людей, господин Беньямин.
— Эти русские опять о революции!
Ученые были в недоумении. Что плетет этот русский, защитник «зон отчуждения» — окраины цивилизации? Их рациональное протестантское мышление не понимало бездны русского сознания.
Что-то шло не так. Я боялся за Веню и думал: у них такая же олигархическая демократия, как наша суверенная. А он продолжал ровным голосом:
— Нужно отринуть мусор предубеждений, накопленных тысячелетиями в головах, внутри которых замышляются экологические преступления, подлости, не замечаемые в равнодушии и жестокости. Раскопаем выход из пещеры сознания, чтобы, наконец, открылись причины сами собой. Это не абстракция. Я вижу последний путь выхода из кризиса — в изменении мышления.
Профессура зашумела.
— Говорите дело!
— Я говорю о реальных вещах. Имеются примеры, когда великие люди истории просветляли себя, прорывались в гармонию мира. Ваш Уитмен забыт, а он был пророком:
Это песнь вращающейся земли и слов
ей под стать,
Вы принимаете за слова
эти крестики и кружочки, эти палочки и запятые?
Нет, это лишь тени слов,
настоящие слова в земле и в море,
Они в воздухе, они в вас.
— Гении на то и гении, — возмутился седовласый джентльмен, — чтобы летать выше земли. Их время прошло.
Веня действительно выглядел ребенком. Зачем он хочет пронять этих практичных господ строками старца отболевшей романтичной эпохи? В их скалькулированной судьбе тоска по просветлению и не ночевала.
Русский мир так и остается чужим, а пиндосы остаются пиндосами. Деловые, как их навязчивая реклама. Постиндустриальная эпоха еще больше усугубила их холодную расчетливость — стали почти оптимально мыслящими роботами. У нас же мозг еще не стал полностью искусственным. Им не понять русскую душу.
Веня выпрямился и откинул седую прядь.
— Все силовые методы спасения перепробованы. Но спасения не получается, люди слепы. Последнее средство — изменение мирового мышления. Говорю не о том образовании, что воспроизводит автоматы для улучшения технологий. Ваши призывы к спасению — лицемерие, пока не осознали, что такое сознание. И, наконец, разве дело в мозге, а не во всем существе человека? Великий Универсальный Искусственный Мозг тут не поможет. В нем отключена глубина психологии человека. Только единая наука о просветлении сознания может помочь возродить цивилизацию. И тогда изменится отношение людей друг к другу, смысл технологий. «Лишние люди» окажутся нужны цивилизации. Только совместно мы откроем пути во Вселенную, чтобы выйти из нашей печали одиночества на планете.
