– Катька, сейчас я вылезу из окна на дерево и тебя вытащу, ты только держись покрепче, – сказал Вадька, указывая на огромный дуб, чьи ветви с одной стороны заглядывали в окна второго этажа, а с другой спускались за ограду виллы.
– Вадька, тебе вредно смотреть столько детективов, – совсем как мама поджав губы, назидательно произнесла Катька. – Зачем на дерево лезть, если можно выйти через дверь? Ведь отсюда слышно, все трое на кухне, пиво пьют, умаялись, пока нас искали. Сейчас тихонько спустимся по лестнице, прошмыгнем мимо них и убежим.
– Ах ты, моя умница, все-то ты услышала, все-то ты продумала, – саркастически пробурчал Вадька, взбираясь на подоконник и притягивая к себе мощную дубовую ветвь. – И что сторожа на кухне, и что прошмыгнем. А как мы от выхода к воротам доберемся, мыслительница?
– Ну, так, – ответила Катька, изобразив нечто отдаленно похожее на ползущего человека.
– И тут у нее ответ готов, вай, молодец! Но обратила ли агентесса 007 внимание на то, что окно кухни прямо напротив ворот и что все пространство перед воротами из него видно как на ладони. Или ты будешь как Винни Пух, ползти и петь: «Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь»?
Катька открыла рот, собираясь ответить на выпады брата, потом закрыла и молча полезла на подоконник.
Ухватившись за оконную раму, Вадька маленькими шажками подбирался к дереву. Легко скомандовать сестре лезть на ветку, но гораздо труднее – самому ступить на упруго колеблющуюся поверхность. Пальцы будто своей волей, независимо от Вадькиного желания, плотно цеплялись за окно, ноги не желали слушаться, и как Вадька ни приказывал им шагнуть на ветку, они ни в какую не соглашались. Ему в спину обиженно сопела Катька, дожидаясь, когда брат, как и обещал, поможет ей взобраться. Из расположенного почти под их ногами окна кухни доносились звон посуды и раздраженные злые голоса.
Неожиданно один грубый резкий голос стал слышен отчетливей, видимо, его обладатель подошел ближе к окну:
– Бутылку крышкой прикрой, я ее с собой возьму. Кислый, я пойду покараулю, может, они как раз сейчас из своего укрытия вылезут.
Кислый ответил, что караулить надо было раньше, а теперь нет смысла. Тем не менее обладатель грубого голоса не отказался от своего намерения. Звякнула выуженная им из холодильника бутылка, и шаги затопали в сторону лестницы.
Звук этих шагов был словно нож, разрезающий невидимые веревки на Вадькиных ногах. Одним духом взлетев на ветку, он схватил Катьку за протянутые руки и втащил за собой. Едва они успели скрыться в густой листве, как лестница жалобно заскрипела и здоровяк появился на площадке. Какое-то время он возился там, потом неожиданно его физиономия показалась в окне. Он перевесился через подоконник и закричал:
