– Анна, милая, – я тяну ее за рукав свитера ее собственной вязки. Она смотрит вниз и теребит черную шерстяную бахрому.
– Конечно, знаю, в последнее время я вся на нервах. Знаю, твоего папу раздражает, что в доме нет ни грамма чертова масла. Меня это тоже раздражает. Но это еще не причина где-то шататься всю ночь.
– Еще не так поздно. Он скоро вернется. И потом – он сердится не из-за масла. И не из-за твоей нервозности. Дело в работе. Анна, неужели ты ничего видишь? Он с трудом переваривает твои свитера.
– Но ведь первое время он меня поддерживал. Знал, что мне скучно валять дурака, особенно после того, как Цыпа пошел в школу. Подбадривал…
– Естественно, пока считал вязание простой подработкой – хобби, позволяющим заработать на шпильки. А теперь ты пошла в гору, стала по-настоящему успешной…
– Даже не знаю, как я буду справляться. Надо расширяться, искать помощников. Кто-то должен присматривать за Цыпой, пока я занята. Я спросила твоего папу, не мог бы он почаще забирать Цыпу из школы. У него же не так часто лекции по вечерам. Но он вспылил и заявил, что он преподаватель, а не приходящая нянька.
– Ясно! Ты задела его за живое.
– Сейчас многие мужчины участвует в воспитании детей наравне с женщинами.
– Да, но папа человек старомодный! Он и так переменился в лучшую сторону. Я имею в виду, когда я была маленькой, он даже спать меня не укладывал. По-моему, его бы хватила кондрашка, если бы ему пришлось вытирать меня после купания или кормить. Мама все делала сама.
– Твоя мама делала все на свете, – всхлипывает Анна. – Я знаю, твой папа ее по-настоящему любил. Я никогда не смогу ее заменить. Да и не хочу этого делать – но знала бы ты, как горько сознавать, что всегда и во всем будешь не самой главной, а только второй, и для него, и для тебя…
– Анна, не расстраивайся! Мама была другой. Папа любит тебя не меньше. И взгляни на Цыпу, он ведь души в тебе не чает. Для него ты главный человек на свете.
– Это уже не так после того, как я на него наорала утром. Пыталась с ним помириться после школы, но он держался со мной так настороженно, точно я могла взорваться в любую секунду. А потом мне нужно было переговорить с тремя дамами, которые будут вязать свитера с кроликами. Я надеялась, что твой папа будет дома и присмотрит за Цыпой, но он не пришел, и я начала волноваться. У одной из вязальщиц не так уж много опыта, так что не думаю, что она справится. Другая на сносях, наверное ей уже не до кроликов. В общем, пока мы обсуждали дела, Цыпа кривлялся, встревал в разговор и довел меня до того, что я на него прикрикнула. Он убежал и спрятался. Я искала его целую вечность и обнаружила под кроватью – он был весь в пыли. Тут еще вот что – у меня вечно не хватает времени на полноценную уборку. Бедный Цыпа плакал и говорил, что я злюка и что он хочет, чтобы к нему вернулась его прежняя мама…
