Витте задумчиво глядел на все это. Архитекторы придерживались переданных им монарших пожеланий. Но на бумаге разглядываемое в тиши кабинетов комиссией по устройству выставки, которую он сам же, Витте, и возглавлял, все выглядело совсем не таким, как оказалось сейчас, в натуре. Является ли идея глубокой старины, положенная в основу архитектурного оформления выставки, объединяющей все разнородные части и сословия империи? Не есть ли это взгляд назад, а не вперед? Не веет ли от этого псевдорусского стиля нарочитостью, а то и просто безвкусием? Витте хмурился, а сановники не знали, чем это объяснить, и испуганно молчали.
И вдруг Витте остановился. За маленькими частными павильонами — военно-шорной и амуничной мастерской Карла Риля, страхового общества «Россия» и других министр увидел здание, резко отличающееся от прочих. Само оно было обычным — круглое, железное, облицованное деревянными панелями. Но крыша! Легкая ажурная сетка в виде усеченного конуса. Образующая конуса — какая-то странная линия: не прямая и не дуга окружности. Сквозь ячейки сетки видно — ничего похожего на стропила нет,
Будто на огромное здание просто надели колпак. Но ведь держится! И прочно.
— На крышу ведет лестница, — доложил заведующий технической и строительной частями по устройству выставки. — Специально, чтоб можно было подняться и убедиться в крепости перекрытия.
— Кто проектировал?
— Инженер Шухов, господин министр.
Витте еще раз взглянул на здание. Может быть, это и есть взгляд в будущее: ни виньеток, ни бордюрчиков, ни украшений — всего того, что присуще дереву, а металлу противопоказано, Здесь строгие, ровные линии; впечатление такое, что металл предстает именно в том единственном, каком и должен предстать, качестве. А не в виде терема. Интересно бы поговорить об этом с архитекторами. Но нет времени; да ведь и не признается никто в своей неправоте… За долгие годы службы министр хорошо изучил людей.
— Пойдемте внутрь, — сказал он,
Витте шел по залу, и изумление его возрастало. Он брал в руки бронзовую табличку возле моделей огромных резервуаров и читал: «Инженер Шухов». Модель огромной нефтеналивной баржи — снова на табличке «инженер Шухов». Макет бакинского нефтепровода — опять то же имя. А вот уже и не модели — реальные паровые котлы стоят на деревянном полу. Написано: «Лучшие в мире». А кто конструктор? Шухов.
Да что он, всем на свете занимается, что ли?!
Министр долго ходил по выставке и в разных ее местах снова и снова встречал ту же фамилию. Длинное здание заводского и ремесленного отделов. Автор перекрытия, легкого, красивого, экономичного, — инженер Шухов. Водонапорная башня. Огромный бак на самой вершине, и держит его не кирпич, не камень — друг на друга поставлено несколько металлических колец с уменьшающимся к вершине диаметром. Образующая башни представляет собой гиперболу, но сделана она из прямых балок. Это очень удешевляет строительство и в то же время придает башне вид стремительно взмывающего в небо сооружения.
