Холмы, камни, пески… Лето 1878 года. Верхом на лошади, пешком, в фаэтоне один раз в день обязательно, а то и по нескольку раз под палящим солнцем совершает инженер Шухов осмотр десятиверстной трассы — от Балахан до Черного Города. Здесь строят первый в России нефтепровод. Еще очень далеко до того времени, когда, сдав проект в работу, инженер сможет оставаться в конторе, уверенный, что все сделают как надо. Пока что даже десятники с трудом складывают буквы и боятся заглядывать в чертежи, а что уж говорить о рабочих! Надо показывать и объяснять все: как навинчивать на трубы соединительные муфты, как ставить насосы и склепывать железные листы. И конечно, следить, чтоб делали строго по указаниям, ничего не путая. А вдобавок ко всему беспокоиться о том, как бы возчики не поломали трубы. Они грозят это сделать, так как понимают, что в тот день, когда заработает нефтепровод, придет конец их заработкам. Правда, господин Людвиг Эммануилович Нобель, глава компании «Товарищество братьев Нобель», владелец строящегося нефтепровода, нанял сторожей с ружьями. Но все же, все же… Столько труда вложено в это дело! Двадцатипятилетний инженер Шухов за два часа проходил от одного конца трассы до другого. Но чтобы перебросить по этим пескам железную трубу, потребовался год.
И вот он настал — этот долгожданный день. В каменном здании с плоской деревянной крышей инженер-механик Шухов пустил в ход расставленные на фундаментах вдоль стен паровые насосы. И прислушиваясь к ровному стуку насосов, такому громкому в наступившей тишине, все увидели, как по тонкой стеклянной трубке — мернику, — укрепленной на резервуаре, поднимается черный столбик. Нефть! Вот она движется по этой в песках теряющейся трубе. Все, кто собрался, не могли оторвать от трубы взгляда, будто сквозь стенки ее хотели увидеть таинственное движение подгоняемой насосами нефти.
Смотрели возчики в надвинутых чуть ли не по брови барашковых шапках. Вот лошадь, вот арба, вот бурдюки — все понятно. А тут какая-то труба, лежит себе и лежит. И из-за нее теперь приходится лишаться заработков…
Смотрели, зажав ключи и отвертки, слесари, выскочившие из мастерской, расположенной рядом с насосной. И котельщики тоже выскочили, хотя им следовало бы наблюдать за тем, как ведут себя в первый раз пущенные агрегаты.
Смотрели рабочие с промыслов — те, кто смог отбежать от своих вышек, скважин, фонтанов.
Смотрели господа нефтепромышленники в полосатых жилетах, мягких котелках, в сюртуках, застегнутых только на верхние пуговицы, чтоб видна была золотая цепь, идущая по животу. Люди с упитанными лицами, с короткими усиками — все чем-то похожие. Не формой носа и не цветом глаз, а выражением лиц. Спесь, рождаемая богатством, самодовольство — от жизненного успеха, властность, потому что многое от тебя зависит, — вот что было на этих лицах. Несколько человек из группы промышленников подошли к котельной. Один за другим они переступали порог. Шухов следил за работой котлов. Рабочие стояли возле него, слушали, что он говорит. Увидев вошедших, они робко отодвинулись к стене, прижались лопатками к камням, будто могли пройти сквозь них и стать незаметными.
