Невоспитанный трамвай | страница 11

Мыльников сжал кулаки и свирепо огляделся.

— Вот мы какие! — обрадовался врач. — Мы уже рассердились! Мы теперь не помрем…

Шариков, зная характер дружка, спрятался за чью-то спину. Врач пытался накормить Мыльникова с ложечки:

— Кушай кашку, ам-ам, за маму, за папу…

Мыльников крутил головой и отплевывался. Шариков стоял далеко у выхода и делал ему какие-то знаки: кивал, по шее пальцем щелкал, по карману ладошкой похлопывал.

Больной собрался с силами и поплелся вслед за ним.

Толпа неодобрительно загудела:

— Сам себе лекарство отыщет!

— Таким и докторов не надо!

— Никакая зараза не берет.

— Пьянчуга…

В недостроенном первом этаже на груде радиаторов Шариков разлил по стаканам водку.

— Что ж ты сразу не сказал, что болеешь? — укорял он дружка. — Чего тут было думать, ждать? Я б тебе сразу налил, и все б понятно стало, и никаких вопросов… Учишь, учишь тебя, бестолочь!

— Нет, ты мне скажи, — упрямился Мыльников, отталкивая руку Шарикова со стаканом, — ты мне скажи по совести: жил я или нет?

— Если пил, значит, жил! — радостно подхватил Шариков и, вылив дружку в рот водку, заткнул ему рот соленым огурцом.

— Жил — пил, — невнятно мычал Мыльников, укладываясь на радиаторах. Шариков только кивал, наливая второй стакан.

Сардинкин взял для проверки дневник сына-пятиклассника, и взгляд его уперся в двойки — они распустили хвосты на каждой странице, будто мартовские коты.

— Когда ты успел нахватать? Одна, две, три, четыре… — Сардинкин сбился со счета. — Это ж надо! Вот так порадовал!

— Стараюсь, — пролепетал струхнувший пятиклашка.

— Стараться надо, но… хотя бы одну тройку для приличия! О пятерках я уже не говорю.

Сардинкин-младший усиленно закивал головой:

— Можно и без них!

— Не скажи! Без них худо. Что люди подумают? Бестолочь, скажут, неспособный!

— Не скажут.

— Ну подумают!

— Не подумают… По валу у меня выполнение, а по номенклатуре даже перевы…

— Как?!

Сардинкин-младший придвинул счеты:

— Три двойки, четыре кола: итого — десять. У отличника Гены Рындина за отчетный период две пятерки. Тоже десять! А номенклатура? Тут мне равных нет во всей школе: двойка за незнание, две за опоздание, колы за невнимание и за подсказки, двойка за грубость и пререкания. Да колы за кляксы, за ошибки, за плохое исправление ошибок…

— Хватит! — замахал руками Сардинкин. — Убил ты меня своей номенклатурой.

— Это не все. Я первый признаю свои ошибки и быстрей всех даю обещания их исправить!

— Не надо! — взмолился Сардинкин.