— Людей в соседних домах поубивает, — откликнулся из угла чубатый парень в косоворотке. — Детишек малых. Не дело…
— Вы кто, простите, товарищ? — ткнул выразительно в его сторону пальцем Гроссман-Рощин.
— Воскобоев, грузчик. Выбран в согласительную комиссию городским комитетом большевиков.
— Вам, товарищ, Воскобоев, место в институте благородных девиц, а не в согласительной комиссии! — взвился Гроссман-Рощин. — Нашли время для сантиментов! Пролетарий, называется!
— Это вы, товарищ идеолог, бросьте! — нахмурился парень. — Где мне место, а где нет, судить не вам. А бомбами кидаться абы как посередь улицы не по-людски. Не звери, чать…
— Все, все, товарищи! — поспешила вмешаться в спор Элька. — Вопрос об оснащении группы бомбистов ясен. Давайте обсудим порядок встречи с революционным броненосцем…
Она получила задание: забирать на конспиративной квартире социалистов на Пересыпи отпечатанные листовки и прокламации и доставлять их в портовые склады и мастерские — тамошним рабочим агитаторам. Хозяйка квартиры Ревекка Фиалка за пару часов сшила ей для маскировки облачение пересыпской нищенки: сарафан из куска домотканого полотна с карманом на боку. Сарафан повозили по земле на заднем дворе, Ревекка, хохоча, взлохматила ей волосы, провела раз и другой выпачканными ладонями по лицу.
— Поо-дайте копеечку сироте! — проблеяла.
Вернувшись в дом, вручила видавшую виды холщовую сумку.
— Пощупайте внутри: она с двойным дном. Сверху положим котелок, кружку, ломоть хлеба для отвода глаз.
Высунулась в коридор, прокричала кому-то:
— Саша, милый, вздуйте самоварчик, пожалуйста! Есть хочется, мочи нет.
За чаем с баранками в обществе застенчивого наборщика Саши Лаппе придумали для нее сообща короткую легенду. Она из мелитопольской деревни, приехала на заработки, работы, как водится, не нашла. С квартиры согнали, живет где придется, христорадствует на папертях…
— Минуту!
Ревека отставила чашку, вышла из-за стола, дожевывая баранку.
— Смотрите!
Повалилась на пол, задергалась, молотя руками по половицам. Встала, отряхиваясь.
— У вас падучая, ясно? Не помешает при случае. Когда будете изображать припадок, можно для убедительности слюни изо рта пустить…
Высунула язык, качнулась в сторону Саши — тот отпрянул в сторону.
— Вам, Рифка, — засмеялся, — в художественный театр, к Станиславскому следовало поступить, а не на конспиративную квартиру.
— Я бы с удовольствием, — села та на место. — Настю сыграла бы в горьковском «На дне».
