— Он говорит, что его зовут Том Уайт, ваша честь, — сказал этот мягкосердечный охотник за ворами.
— О, так он не желает разговаривать? — сказал Фэнг. — Прекрасно, прекрасно. Где он живет?
— Где придется, ваша честь! — заявил полисмен, снова притворяясь, будто Оливер ему ответил.
— Родители живы? — осведомился мистер Фэнг.
— Он говорит, что они умерли, когда он был совсем маленький, ваша честь, — сказал полисмен наугад, как говорил обычно.
Когда допрос достиг этой стадии, Оливер поднял голову и, бросив умоляющий взгляд, слабым голосом попросил глоток воды.
— Вздор! — сказал мистер Фэнг. — Не вздумай меня дурачить.
— Мне кажется, он и в самом деле болен, ваша честь, — возразил полисмен.
— Мне лучше знать, — сказал мистер Фэнг.
— Помогите ему, полисмен, — сказал старый джентльмен, инстинктивно протягивая руки, — он вот-вот упадет.
— Отойдите, полисмен! — крикнул Фэнг. — Если ему угодно, пусть падает.
Оливер воспользовался милостивым разрешением и, потеряв сознание, упал на пол. Присутствующие переглянулись, но ни один не посмел шевельнуться.
— Я знал, что он притворяется, — сказал Фэнг, словно это было неопровержимым доказательством притворства. — Пусть он так и лежит. Ему это скоро надоест.
— Как вы намерены решить это дело, сэр? — спросил клерк.
— Очень просто! — ответил мистер Фэнг. — Он приговаривается к трехмесячному заключению и, разумеется, к тяжелым работам. Очистить зал!
Открыли дверь, и два человека приготовились унести бесчувственного мальчика в тюремную камеру, как вдруг пожилой человек в поношенном черном костюме, на вид пристойный, но бедный, ворвался в комнату и направился к столу судьи.
— Подождите! Не уносите его! Ради бога, подождите минутку! — воскликнул вновь прибывший, запыхавшись от быстрой ходьбы.
Хотя духи, председательствующие в подобных местах, пользуются полной и неограниченной властью над свободой, добрым именем, репутацией, чуть ли не над жизнью подданных ее величества, в особенности принадлежащих к беднейшим классам, и хотя в этих стенах ежедневно разыгрываются такие фантастические сцены, что ангелы могли бы выплакать себе глаза, однако это скрыто от общества, разве только кое-что проникает в печать[3]. Вследствие этого мистер Фэнг не на шутку вознегодовал при виде незваного гостя, столь неучтиво нарушившего порядок.
— Что это? Кто это такой? Выгнать этого человека! Очистить зал! — вскричал мистер Фэнг.
— Я буду говорить! — крикнул человек. — Я не позволю, чтобы меня выгнали! Я все видел. Я владелец книжного ларька. Я требую, чтобы меня привели к присяге! Меня вы не заставите молчать. Мистер Фэнг, вы должны меня выслушать! Вы не можете мне отказать, сэр.
